Мой дневник. 1919. Пути верных

Громоздкий аппарат управления требует для своего пребывания крупного центра, а между тем таковых на правом берегу Днепра, в районе области, кроме Киева, нет ни одного. Поэтому приходится остановиться на другой данной, обусловливающей положение центра управления – железных дорогах, ведущих на юг, в район Одессы, куда, по-видимому, должно будет быть направлено все базирование области во всех отношениях.

Такими путями надо считать линии Фастов – Бобринская и Казатин – Христиновка.

По условиям все более и более осложняющейся гражданской войны первая из упомянутых линий, к югу от Белой Церкви, находящаяся под угрозой удара со стороны повстанческих банд и пролегающая параллельно реке Днепру, т. е. возможной линии фронта, является совершенно непригодной для обоснования на ней центра управления Краем. Поэтому пункт этот надо искать на второй линии или вернее на линии, соединяющей обе вышеупомянутые магистрали, т. е. на линии Христиновка – Цветково, куда и следует переместить центр управления областью.

Генерального штаба полковник фон Лампе.

22 ноября (Киев). Сегодня ушел поезд с Татой и Женей. Дай Бог, чтобы этот мой поступок был правильным.

Я настоял на том, чтобы через участок Васильков – Фастов, участок беспокойный, их провел бронепоезд… Все же спокойнее, хотя это конечно разврат.

Как назло сегодня у меня много свободного времени – обыкновенно я был весь день занят. Сейчас наше наступление на правом берегу развивается отчаянно туго, а в то же время на левом берегу части стремительно идут к Киеву. Перебросить что-либо к ним невозможно, а принять их на себя совершенно необходимо, а то они, пожалуй, и мосты проскочат.

Все больше и больше задумываюсь я над тем положением, в которое нас ставит восстание Махнои повстанческое движение. Май-Маевский уже отдал приказ, допускающий оставление Полтавы с отходом на Лозовую, то есть с открытием пути на соединение Махно с большевиками. В то же время наши отряды должны отходить от Ромодана на Кременчуг и от Гребенки на Черкассы в то время, как весь район правого берега Днепра на этом участке заполнен бандами, особенно развившимися в районе Холодного Яра между Чигирином и Бобринской (см. приложение). Положение наших отходящих отрядов будет весьма и весьма затруднительным.

Вместе с тем надо подумать и о положении нашей области – мы безусловно будем отрезаны от главных сил и получится картина[147].

Телеграммы

22 ноября. Нажим противника на Киев на восточном берегу Днепра продолжается, наши части медленно отходят к предмостным укреплениям. На западном берегу нами занят правый фланг ирпеньской позиции красных – деревня Княжичи. Вчера на станцию Попельня ворвалась банда человек в 60 и захватила телеграфный аппарат. Железнодорожное движение налаживается, однако наличие сырых дров не позволяет развить, поезда ходят медленно, сила паровоза не вся используется. «Красная газета» сообщает, что рязанская Чрезвычайка приговорила к расстрелу Булыгина, царского министра и контрреволюционера, приговор приведен в исполнение, имущество поступило в пользу городского исполкома.

Администрация Бердичевского уезда выехала из Киева к месту служения: начальник уезда, командир городской стражи со штабами. В Радомысле под влиянием крестьянских восстаний в тылу большевиков состоялся съезд, присутствовало значительное число коммунистов, украинских боротьбистов. Появление в Киеве ростовской газеты «На Москву» вызвало нападки местной печати. «Киевский вестник» под заглавием: «Кому это нужно» пишет протест против опубликования документов о деятельности мирового еврейства, становясь на горячую защиту Якова Шифа и раввина Магнуса, приводя обычные обвинения в тенденциозности, называя документы бредом. Банды, оперирующие в районе Голтвы, по слухам, приняли организацию, подобную двум советским полкам, некоторые банды одеты в английскую форму.