Мой дом, наш сад

Любое мое движение причинит вам боль. По моим руке скользит половинка змейки, и я боюсь ей двинуть. Вторая рука оказывается свободна, поэтому я протягиваю ее к лисичке с кровоточащим сердцем. Я вижу что в ее лоснящейся шерсти спрятаны украшения. Я перебираю тонкие бусинки, иду по ним, будто по тропинке, спускаясь вниз, осторожно, так чтобы не свернуть никуда, и не попасть в разверстую лисью рану. Я нащупываю кулон, спрятавшийся в густой шерсти прямо над раной. В прекрасно вырезанной золотой рамочке переливается изумруд, огромный и невероятно зеленый. Лиса чуть склоняет голову, будто помогает мне снять с нее украшение. И когда я его снимаю, щенок перехватывает цепочку, и я боюсь двинуться, задеть его, замираю, а он встает на задние лапки, опираясь на мои плечи, и надевает кулон на меня.

Именно в этот момент я слышу, как открывается дверь. Я ожидаю услышать голос Морганы, но говорит Гвиневра.

- Вивиана!

- Я здесь, - слабо отзываюсь я. Гвиневра готовит заклинание, я слышу ее шепот и кричу:

- Нет!

Но поздно, заклинание отбрасывает от меня зверей, и они издают тонкие, жалобные звуки, от которых мне хочется плакать снова и еще горше, и в то же время часть меня остается совершенно бесчувственной, как и всегда. Часть меня думает, что сейчас ее стошнит.

Гвиневра подбегает ко мне, вздергивает меня за руку, шипит:

- Теперь мы квиты!

- Ты не так поняла, не так поняла, - шепчу я. Но Гвиневра выводит меня из комнаты, захлопывает дверь и приваливается к ней. Я делаю то же самое. Некоторое время мы молчим, меня трясет.

- Ты видела то же, что и я? - спрашиваю я, наконец, и зубы у меня стучат от страха.

- Конечно. Неужели ты думаешь, что я позволила бы им скрыть от меня правду?

- Но как ты...

- Заткнись, я же не спрашиваю, как это сделала ты.

Кто-то скребется в дверь, жалобно скулит и причитает, я дрожу. Я нащупываю рукой кулон, сжимаю его.

- Где Моргана?

- Они на чердаке. Кое-что нашли. Меня больше интересует, где взрослые.

Гвиневра смотрит на кулон, который я сжимаю в руке.

- Что это?

- Изумруд, - говорю я.

- То-то меня интересуют минералы сейчас, хорошо, что ты заметила.

Гвиневру всегда интересуют лишь способы задеть кого-то побольнее, думаю я, и еще - способы быть первой во всем.

- Я нашла его там. У...стремных зверьков.

- Маленьких Друзей?

- Откуда ты знаешь?

- Я кое-что помню из нашего детства. Пойдем на чердак. Посмотришь кое-на-что.

Я чувствую раздражение, такое сильное, что единственное, чего мне хочется - приложить Гвиневру головой об стенку. Ничья подруга зовет меня на чердак к моим друзьям, чтобы показать что-то, что она уже видела, а я нет.

Однако через секунду я понимаю, что злюсь, на самом деле, на своих друзей, которые должны были прийти за мной вместо Гвиневры.

Гвиневра встает, вздергивает меня на ноги, а я снова подаюсь к двери, слушая скулеж и скрежет коготков по деревянной обшивке.

- Пойдем, - говорит Гвиневра. - Не время для сентиментальной песенки из мультфильма, ты же понимаешь?

И я бегу вслед за Гвиневрой по винтовой лестнице наверх, на чердак, где Гвиневра не была уже Бог знает сколько времени. Первый, кого я вижу на чердаке это Гарет. Именно потому, что он здесь ровно так же непривычен, как и Гвиневра, а наш мозг всегда в первый момент замечает непривычное. Как люди в детективах, которые видят в собственной давно знакомой квартире нечто подозрительное.

Гарет махает мне, говорит:

- Ну, привет.

- Привет, - оторопело говорю я. Ребята сидят под широким и длинным пледом, развешенном на старых колченогих стульях. Чердачная пыль заставляет меня чихнуть. Я вдруг вспоминаю точно такие же посиделки, которые мы устраивали, когда нам было по одиннадцать. Тогда мы тоже были все вместе и тот же самый плед висел у нас над головами, мы передавали друг другу фонарики и рассказывали страшные истории о мире снаружи, чтобы не так сильно туда хотеть.

Удивительное дело, мои прошлое и настоящее, будто сливаются в единый поток, по которому меня несет и наряду с раздражением на Гарета и Гвиневру, я чувствую к ним детскую нежность. Кэй галантным жестом приглашает меня в шалаш.

Мы стали для него слишком велики и импровизированный шерстяной потолок теперь упирается мне прямо в макушку.

Моргана и Ниветта сидят в глубине нашего шалаша, Моргана очаровательно улыбается мне, а Ниветта разводит руками. Кажется, они понимают, что я немного зла. Мы слишком хорошо друг друга знаем, чтобы не считывать мельчайшие оттенки эмоций. А может я слишком высокого мнения о своей способности сохранять безразличное выражение лица.

Я занимаю свое место, мы рассаживаемся ровно так же, как сидели в детстве, и Гарет оказывается рядом с Кэем, а я между Морганой и Гвиневрой.

- Ну? - говорю я.

- Ты просто не поверишь, что мы нашли, - тянет Ниветта. - Ни за что не поверишь.

- Дверь в реальный мир? - спрашиваю я привычно, и понимаю, что это самый первый ответ на подобные реплики, который приходит ко мне всегда.