Мой дом, наш сад

Он кричит в пустоту, куда-то в область потолка. Я вжимаюсь в спинку стула так, что позвоночник отзывается болью. Я смотрю на свои колени и вижу, что между ног у меня алеет пятно крови. Меня тошнит от стыда и мерзости всего происходящего. Я вижу донышко разбитой чашки с тщательно нарисованными, будто пастелью закрашенными цветами. На нем черными, тонкими линиями изображен череп, а под ним написано: "МРАЗЬ".

Я быстро допиваю свой чай. На донышке моей чашки под аккуратным черепом написано: "СДОХНИ". Я заглядываю и в другие чашечки.

ШЛЮХАДРЯНЬСУКАГРЯЗЬ.

- Я все еще у вас в голове? - спрашиваю я.

Мордред замирает, потом медленно кивает, глаза у него совершенно дикие.

- Лучше скажи: в гостях.

- Хорошо.

- Скажи.

- Я у вас в гостях.

Он некоторое время молчит, потом тянет меня за руку к себе, практически уложив на стол.

- Я бы выебал тебя снова, мышонок, но мы ведь хотим поговорить, поэтому не веди себя так, как мне нравится. Будь смелой девочкой. Задавай вопросы, или я воткну в тебя что-нибудь, и это совершенно не обязательно будет мой член.

Я вцепляюсь ногтями ему в руку, и он, удовлетворенно улыбнувшись, отпускает меня.

- Ты не совсем в моей голове. Мы у тебя в комнате. Это иллюзия.

- Я думала, я могу отличить иллюзию от реальности.

- Это значит, что ты не думала. А теперь заткнись. Я задам вопросы за тебя. Кто я?

Он постукивает пальцами по столу, шепчет:

- Они все предатели, предатели, предатели, никому нельзя доверять. Они вышибут твои мозги, слюнявый хуесос. Галахад? Да, я хочу, чтобы он вставил в меня свой член. Но сначала вышиби мозги Ланселоту. Так нужно. Я не требую много. Просто убей своих гребаных друзей.

Понимаете ли, я не слишком быстро соображаю. Я бы сказала, что я соображаю медленно, особенно в ситуациях, когда от моих действий зависит не чья-то жизнь, а моя. Я просто смотрю на него и пытаюсь сосредоточиться на сахарном вкусе печенья.

Он вдруг резко замолкает, а потом обращается ко мне.

- У меня много имен, в отличии от тех, у кого и вовсе никакого имени нет. Но здесь и сейчас меня называют Господин Кролик.

- Вы мерещились Номеру Девятнадцать.

- Я - его защитник. Некому было защитить его, кроме меня.

- Чего вы хотите?

- Крови.

Он смотрит на пятно на моем платье, облизывается.

- А чего хочет Мордред?

Он улыбается.

- Чего он хотел, ты имела в виду, чего он хотел.

Глава 9

Он напевает, тихонько и мелодично:

- Зови меня любым именем, которое тебе нравится, я никогда не откажусь. Но небо вспыхивает над нами, и я должен идти туда, где оно спокойно.

Он снова наливает себе чай в новую чашечку, на донце которой я успеваю увидеть только череп. Я смотрю в зеркало, пойманное в розовую деревянную рамочку, расписанную золотыми травами. Зеркало запотело, и аккуратным, детским пальцем на нем выведено: "Забери меня отсюда".

- Как меня зовут? - спрашиваю я неожиданно, еще прежде, чем понимаю, что это далеко не самый актуальный вопрос из тех, что стоило бы задать.

Господин Кролик склоняет голову набок, цокает языком, чуть высунув его кончик, так что выглядит это похабно, хотя я и не могу объяснить, почему.

- Безмозглая мышка, - говорит он. - У тебя не так много времени. Но я отвечу, потому что это иронично. Твое имя, настоящее имя, данное тебе при рождении - Алиса.

Алиса, думаю я, Алиса. Али-са, звучание этих слогов никак не складывается в имя. Слова вообще звучат как-то странно, будто я далеко, и слышу лишь их отголоски.

- Настоящее имя Морганы - Бриджит, Ниветта - Даниэлла, Кэй - Адам, Гвиневра - Элионор, а Гарет - Эдмунд.

Я киваю, не запомнив ни одно. Само время кажется течет сквозь меня. И язык будто онемел. Я смотрю на него, пытаясь найти хоть что-нибудь, что я знала прежде. И он совершенно неожиданно бьет рукой по столу. Я вздрагиваю.

- Но какая разница?! Это все абсолютно не важно, не имеет смысла с тех пор, как мы привезли вас сюда. Так что заткни свой рот, подумай и задай вопрос, который может спасти тебя!

Он выводит пальцем на столе сердечко, оно загорается ярким алым, будто нарисовано светящейся краской, я почему-то думаю о червовой масти. Господин Кролик добавляет в чай еще сахара, чинно размешивает, предоставляя мне время на размышление. Хорошо, думаю я, если все это так иронично, как ему кажется, то и правила игры являются отсылкой, аллюзией. Все отсылки отсылают лишь к другим отсылкам в мире, где знаки означают только пустоту. Непрерывный процесс означивания убивает значение. Алиса в стране чудес - сказка, написанная математиком для трех маленьких девочек в викторианскую эпоху.

- Так значит, верный вопрос, на самом деле один? - вежливо спрашиваю я.

Мистер Кролик смеется, а потом кивает.

- Знаешь, что я сказал Номеру Девятнадцать, мышонок?

Он подается ко мне через стол, шепчет на ухо, касаясь губами моей кожи:

- У тебя нет никаких шансов. Используй это.

Он снова садится на стул, подтягивает к себе торт и начинает резать его здоровым, блестящим, острым мясницким ножом, совершенно не подходящим атмосфере чаепития. Сливки и шоколад поддаются легко, и я думаю, что с такой же легкостью он...