Мой дом (СИ)

А монетку я удачно сменял на первый железный советский рубль! Увидел у своей невесты Людки из восьмой квартиры и сделал предложение, от которого она не могла отказаться. Я сказал, что монета золотая, а рубль только железный. Твой папа завмаг еще принесет, таких рублей будет скоро как грязи. А где ты рупию найдешь?

Наконец, её сердце дрогнуло. Только выйдя во двор, и убедившись в её согласии, мы поспешили домой, что вызвало недоумение вездесущей бабушки.

- Вы куда?

- Мы дома играть будем, на улице нет никого.

- Ну, играйте.

Заветная шкатулка сестры, не свою же рупию отдавать, пряталась в кладовке, и, улучив момент, я произвел обмен. Рубль лежал в нагрудном кармане, индийская копейка тоже, поскольку у Людмилы кармана не оказалось. После процедуры обмена мы поспешили на улицу, а этого не стоило было делать.

- Вы куда?

- Мы гулять на улицу.

- Там же нет никого?

- Уже вышли.

Я боком пробирался к двери рукой прикрывая карман.

- А что у тебя в кармане?

- Ничего!

- Дай, посмотрю!

И я засыпался со всеми вытекающими подробностями.

Но время шло, и мы из детсада перекочевывали в школу. В первый же день 1 сентября я был оставлен на попечительство сестры, потому не стоит удивляться, что мы к открытию опоздали и меня просто с разгона втолкнули в класс. Оттого школа закрепилась в памяти как нечто не вполне серьезное. Я занял место у парты и после приветствия учитель сказал:

- Садитесь, дети.

Но человек пять, и я среди них, посчитали, что одного слова "садитесь" не достаточно. Мы стояли в твердой уверенности, что поступаем правильно, а остальные просто поторопились. Бедной Софье Александровне пришлось каждого сажать отдельно, сопровождая слова руками. В классе оказался мальчик с нашего двора, Жулинский Вова. Начались поиски новых друзей и приобретение новых врагов. Во враги попали близнецы, которых было сразу две пары. Братья Беланы постоянно менялись со мной пальто, книгами, чернильницами и сумками со второй обувью. Хорошо, что пальто было маркировано вышитыми инициалами, но уличить в подлоге было не всегда легко. Когда, в очередной раз, я видел на вешалке пальто с покроем, как у моего, но во много раз потертее, я шел на поиски беспокойных близнецов, и вступал с ними в конфронтацию. С книгами было проще, подлог обнаруживался почти сразу, и мне достаточно было просто улучить момент и поменять шило на мыло. Братья Беланы были хитрыми и на моих книгах отыскивали тайные знаки, стирали их и ставили свои. Но и это было для меня не помеха. Так время от времени мы совершенствовали игру новыми тонкостями. Другие близнецы были братья Родовичи. С ними отношения не отличались стабильностью. То мы были приятелями не разлей вода и прятали дневники друг друга от учителя, что бы тот не вписал очередную двойку, то вступали в непримиримые противоречия и тузили друг друга на каждой перемене. Сложные отношения складывались с девчонками. Три, четыре из них были единодушно определены мужской половиной в красавицы. Это было карикатурно, когда на праздник мы наперебой стремились воткнуть свои подарки одной из них под парту. И надо же среди этой конфликтной ситуации учительнице посадить меня с первой красавицей за одну парту! Что тогда началось! Я старался отвоевать свою часть парты, чтобы на неё и тень чужая не падала. В ответ моя тетрадь была сброшена на пол. Тогда я незаметно бросал куски промокашки в чернильницу своей визави и с наслаждением смотрел, как с пера ручки падает жирная клякса в ее тетрадь. Она вымазывала меня зеленкой, поскольку относилась к санитарной звездочке. И мне ничего не оставалось, как влепить ей в волосы кусок пластилина. Видя нашу решимость извести друг друга, Софья Александровна, наша учительница, рассадила нас на разные ряды. Воцарился мир. Теперь только на переменках вдруг сверкала вспышка немотивированной агрессии, но звонок, как боксерский гонг, останавливал бой.