Мои друзья и горы.

   В те минуты наша не очень надежная страховка обеспечивалась лишь той трещинкой, в которой застрял Валькин ледоруб. Медленно-медленно, не делая резких движений, я поднялся на ноги, благодаря Бога за то, что мы не сняли кошки перед спуском по этой злосчастной стенке. Без них наше положение на ледовом склоне было бы практически безнадежным. Несколько взмахов ледоруба, и во льду у меня под ногами вырублена довольно широкая ступенька. Встав на нее, я ощутил физически, что мы, кажется, начинаем выбираться из ситуации, бывшей до этого почти катастрофической. Вырубив глубокую зацепку для руки и загнав клюв ледоруба в склон, я обеспечил хоть какую-то страховку для Вали, и он смог подняться на ноги, тоже вырубил ступеньку и теперь стоял вполне устойчиво.

   Огляделись. От скал нас отделяло примерно 20-25 м. Я мог легко различить ленточки, маркирующие забитые там крючья. Но до этого «безопасного берега» надо было еще добраться. Не было и мысли, чтобы просто пройти вверх на кошках, как вообще-то можно было бы сделать на этом не очень уж крутом — склоне. Теперь же в отсутствие страховки был только один вариант — рубить ступени. Никогда в жизни я не был столь нетороплив и аккуратен в вырубании ступенек, следя за тем, чтобы случайно не промахнуться и не потерять равновесия. Наконец, я смог дотянуться до надежной опоры в скалах. Здесь я первым делом проверил прочность забитого нами при подъеме крюка, не спеша продел карабин в его проушину, защелкнул веревку и на всякий случай забил второй крюк рядом — перестраховка нам сейчас не повредит. Вскоре Валя был рядом со мной, и мы смогли перевести дух: «Уф, кажется, выскочили!»

  Да, счастлив наш Бог — видимо, не без его помощи наше падение остановилось в последний момент. Ведь если бы мы пролетели еще одну веревку, то вылетели бы прямиком на огромные ледовые сбросы, окаймляющие стены Хан-Тенгри, а там уже не было бы никаких шансов на спасение. И вряд ли нас смогли бы найти в ледопаде среди беспорядочных нагромождений ледовых глыб. Такой могла бы оказаться цена одной небрежности — ненадежно забитого и непроверенного скального крюка! Впрочем, от такого «открытия» мы никакой эмоциональной травмы не испытали, что неудивительно, поскольку в подобных случаях, как я уже отмечал, обычно не бывает проявления каких-либо расслабляющих организм реакций.

  Дальше мы шли на «автомате»: «Крюк проверил, страховка готова», «Я пошел». И так веревка за веревкой, пока прямо под нами мы не увидели палатку, где нас дожидались Вадим и Игорь. Нас обогрели и накормили, ну а потом мы наслушались самых жестких слов от друзей, когда рассказали им о нашей «почти катастрофе». Но времени для разговоров и обсуждений не было — надо было спешить вниз, где от нас с нетерпением ожидали важных новостей.

  Спускаться по знакомому пути было легко и приятно, и уже через три часа мы подходили к лагерю. Наш отчет был краток: «Путь намечен правильно, все трудные места первых двух дней маршрута нами обработаны. Можно выходить на восхождение хоть завтра». Женя Тамм был более чем доволен. Однако у него резко испортилось настроение, когда мы с Валей сознались в своих «грехах». Он помрачнел и только и смог произнести: «Уж от вас я этого никак не мог ожидать. Эх, вы!» Потом замолчал и несколько часов старался на нас не глядеть вообще.

  Весь следующий день ушел на подготовку снаряжения и сборы, и вот, наконец, наступил долгожданный момент, когда восьмерка Женя Тамм, Дима Дубинин, Игорь Щеголев, Вадим Ткач, Валя Цетлин, Олег Брагин, Володя Винокуров и я вышла на маршрут. С интервалом в два дня за нами вышла вторая группа экспедиции, куда вошли Кирилл Кузьмин, Валя Божуков, Слава Цирельников, Олег Куликов и Коля Алхутов.

  Вряд ли есть смысл подробно рассказывать о том, как день за днем мы шли вверх, в мороз и непогоду, по гребню, где чередовались крутые скальные пояса и ледовые участки и нигде нельзя было расслабиться. В этом не было ничего неожиданного для нас — обычные трудности сложного высотного восхождения. Как говорят на Украине: «Бачили очи, що куповалы». Чтобы читатель хотя бы приблизительно мог представить себе, что такое «обычные трудности» на таком маршруте, я приведу рассказ Тамма об одном из рабочих моментов второго дня восхождения из его книги «Записки альпиниста»:

  «Уже в темноте, отработав 14 часов и выполнив дневное задание, набиваем уйму крючьев для себя и рюкзаков. Начинается строительство площадок под палатки. И вот на снегу, рядом с карнизом, уткнувшись друг в друга входами, стоят две палатки. Двойка Дубинин и Брагин уходит вверх обрабатывать склон на завтра, а я — немного вниз за подвешенным там на крючьях рюкзаком.