Мои друзья и горы.

Сначала они решили, что поскольку избранный маршрут явно уступал по сложности многим стенам из пройденных ими в Альпах или даже в Уэльсе, то можно идти одновременно, не связываясь. «Но когда я оглянулся вниз после прохождения первого пояса скал, — вспоминал Бенд, и осознал, насколько шатко мое положение на узкой полочке, то у меня появилось малодушное желание предложить Харрису связаться. Однако проявить слабость и первому сказать об этом — нет, это равносильно «потере лица», что для профессионала просто невозможно. Через какое-то время на моих глазах чуть было не сорвался Харрис, а затем и я чудом не потерял равновесия, и тогда пришло осознание другой, более простой истины: лучше «потерять лицо», чем жизнь. Не сговариваясь, мы одно временно решили связаться и дальше продолжали двигаться только со страховкой. да, Безенги — это не Уэльс и не Альпы», — так закончил свой рассказ Джордж.

  В это же время четверка во главе с самим Джоном Хантом отправилась на восхождение на Джанги-тау (5050 м) по сложному и малохоженному маршруту по ребру Шварцгрубера. Группа состояла из сильных альпинистов, и им не в первый раз приходилось преодолевать крутые обледенелые скалы, лавиноопасные склоны и крутой лед. Само по себе все это было привычно, но непривычной была почти гималайская протяженность маршрута такой сложности. Они прошли примерно треть маршрута за два дня, но тут испортилась погода, и Хант без колебаний повернул свою группу назад. Говоря об этом эпизоде в книге «Красные снега», сэр Джон замечает: «Разница между нами и русскими более всего в том, что мы идем на гору, чтобы просто получить удовольствие, и достижение вершины не является для нас самоцелью. Русские же идут наверх с неотвратимостью парового катка, и никакие трудности не являются для них помехой и не могут их остановить». Нельзя не признать, что такая оценка в чем-то справедлива, но вряд ли ее можно считать комплиментом для нас.

  Самая высокая вершина района — Шхара (5200 м). В самом звучании этого названия, как мне кажется, есть что-то зловещее и коварное и, вместе с тем, величественное и манящее. Эта вершина стоит в самом верховье ледника Черек Безенгийский и замыкает цепочку вершин, известных под названием Безенгийская стена. Издалека Шхара не производит особого впечатления, но когда к ней приближаешься, то постепенно перед твоими глазами во всю мощь вырастает громада, увенчанная белой шапкой, слегка сдвинутой набок, и ее северная стена, заснеженная и покрытая льдом так, что почти не видно скал. Своим устрашающим видом Шхара чем-то напоминает пик Победа на Тянь-Шане, с той разницей, что массив пика Победа существенно больше массива Шхары. стена Шхары не монолитна и прорезана множеством скальных гребешков. самый явный среди них — это спадающий прямо на ледник крутой северный контрфорс, известный как ребро Томашека-Мюллера по имени первовосходителей, прошедших этот маршрут в довоенное время. В подобного рода маршрутах таится столько вызова, что трудно представить себе альпиниста, который бы не ощутил желания пройти этим путем.

  Естественно, что и англичане, и мы планировали сделать восхождение на эту гору. Но у гостей было очень мало времени, и они получили возможность быть первыми. Их четверку возглавил Толя Кустовский, который не только имел в своем послужном списке несколько классных маршрутов и был известен как очень сильный скалолаз, но и отличался тактической грамотностью и осторожностью.

  Формально Толя был не руководителем группы, а консультантом, но именно его участие оказалось ключевым для успеха восхождения. Англичане обладали богатым опытом прохождения сложнейших маршрутов в Альпах и, когда они узнали, что перепад высоты на маршруте составляет примерно полтора километра, то дружно решили, что он проходится максимум за два дня, а потому палатку брать вообще необязательно — уж одну-то холодную ночевку перенести не так уж и страшно. На что Толя сообщил им, что он не разделяет их оптимизма и поэтому палатку все-таки возьмет, да и дополнительный запас бензина, по его мнению, тоже не помешает. Ну что же, у свободных людей каждый волен набивать свой рюкзак, чем хочет. С тем они и пошли.

  Как рассказывал потом Кустовский, сначала англичане шли довольно бодро, но вскоре обнаружили, что их навыки скалолазания по отвесным, но бесснежным стенам в Доломитах мало помогают на заснеженных и обледенелых скалах на Шхаре. Особенно они позавидовали Толе, обутому в традиционные для нас в то время отриконенные ботинки (ботинки, подбитые подковками со стальными зубцами), которые очень неплохо его держали на заснеженных скалах маршрута, в отличие от английских «вибрамов», рифленая резина которых была, конечно, очень хороша, но лишь на сухих скалах.