Мой единственный

Ричард наконец прервал поцелуй и, снова застонав, подался назад, а потом резко вошел в нее. Больше ему ничего не пришлось делать. Господи! Наслаждение, нахлынувшее на нее, было не сравнимо ни с чем, что ей довелось испытать прежде. Оно разлилось по всему ее телу до самых кончиков пальцев. Каждый медленный толчок отзывался в ней новой волной наслаждения. Джулия крепко вцепилась в его тело, желая чтобы это не заканчивалось никогда.

Все закончилось слишком быстро. Она испытала смутное разочарование оттого, что эти поразительные ощущения не продлились дольше. Закинув назад голову, Ричард замер. Он выглядел так, словно испытывает боль. Мужчина затаил дыхание, а затем испустил приглушенный вскрик триумфа. Его голова упала ей на плечо. Он тяжело дышал.

Нежность, которая копилась в ее душе, была воистину поразительной…

Глава тридцать первая

Очарование немного развеялось, но оставило после себя достаточно глубокий след, чтобы Джулия поняла: она больше не хочет ругаться с Ричардом, во всяком случае, сегодня. Они по-прежнему лежали на кровати. Отстранившись от Джулии, Ричард подхватил ее на руки, подвинул чуть в сторону и уложил ее голову на подушку, а сам прилег рядышком, прижавшись к спине. Ричард поцеловал ее плечо, а потом обнял, словно желая удержать рядом.

По крайней мере, Ричард не покинул ее сразу, пока она испытывала эту небывалую душевную связь с ним. Поступи он так, ей было бы очень больно. Сейчас же их тела соприкасались, и никто из них долго-долго не шевелился.

Джулии показалось, что Ричард заснул, прижавшись к ней. Она опасалась, что неловкое слово может поставить крест на их перемирии. Собственно говоря, она даже не знала, перемирие ли это. Пусть сама Джулия смягчилась, но понятия не имела, как случившееся повлияло на ход мыслей Ричарда. Он рассердился после поцелуя на постоялом дворе и во всем обвинил ее. Но то, что произошло между ними сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что было ранее.

Она наконец узнала, что значит заниматься любовью, и это оказалось восхитительно. Но Джулия не стала обманывать себя, считая, будто не сможет испытать нечто подобное с другим человеком, которого полюбит. Не только Ричард сможет зажечь в ней эти желания. Пусть ее сильно тянет к нему, пусть даже он ей ужасно нравится, но… Ричард мог бы стать идеальным мужчиной для нее, повстречайся они при иных обстоятельствах, если бы между ними не стоял этот мерзкий брачный договор. Вместо этого он стал ее идеальным врагом. Нет, надо избавиться от него и найти того идеального мужчину, который где-то ее ждет.

Надо встать и одеться. В каюте без окон не было холодно, просто недостаточно тепло, чтобы лежать вот так голой. Она еще не замерзла, так как Ричард согревал ее своим телом. А еще она просто не могла заставить себя отстраниться от него.

Джулия вздохнула. Почему ей нравится вот так лежать рядом с ним?

Должно быть, Ричард услышал ее вздох, потому что, наконец, заговорил. Тон его был вполне будничным, однако она и представить не могла, что он может затронуть подобную тему. Она вся сжалась.

– Ты пугаешь меня, Джуэлс. Прежде я не испытывал ничего похожего ни с одной женщиной. Ты целуешь мое плечо с такой же легкой непринужденностью, как когда-то вонзала в него свои зубы. Я целую тебя в губы, а ты вполне способна откусить мне губу. Я рискую своей жизнью, приближаясь к тебе. Нет, только не обижайся, – рассмеялся он, когда все ее тело оцепенело от негодования. – Я же не говорю, что это дурно. Наоборот, это, как ни странно, очень возбуждает.

Именно его смех заставил Джулию придержать свой язычок. Она перевернулась на спину, чтобы взглянуть ему в лицо. В его глазах сверкали озорные искорки. Мужчина широко улыбался. Этого человека Габриэлла считала своим другом. Но для нее он был незнакомцем. Джулия не имела ни малейшего понятия, шутит он или вполне серьезен, поэтому не пыталась придумать остроумный ответ. А вдруг он говорит серьезно?

Ричард, по-видимому, был в задумчивом или, скорее, насмешливом настроении, поэтому продолжал:

– Жаль, что тогда мы были слишком маленькими. Уверен, будь мы взрослее, ни единого грубого слова не было бы произнесено.

– Я так не думаю, – улыбнулась Джулия. – Ты был ужасным снобом.

Ричард снова рассмеялся.

– Возможно, немного, но дело не в тебе. Даже если бы на твоем месте была королева, я вел бы себя точно так же. На самом деле я боролся не против тебя. Все дело в моем отце, выбравшем мне невесту, не спрашивая моего согласия. Причина моей злобы заключалась в том, что я не жил собственной жизнью.

Разговор становился все более щекотливым, и все же пока оба вели себя вполне спокойно, по крайней мере, в душе Джулии царил мир. То, что они обсуждали такое, не пытаясь вцепиться друг другу в горло, было похоже на чудо.