Мой истинный враг (СИ)

– Хватить пророчить мне раннюю смерть! – вопреки своим причитаниям, Тара закрывает кабинет и следует за Ребеккой, потому что она так и не научилась отказывать ей, а ведь у нее было восемнадцать лет для этого. – Я не доставлю тебе такого удовольствия.

– Успокойся, Тара, ты не сможешь умереть до тех пор, пока не похудеешь. Ты просто не влезешь в гроб. И мне придется продать машину, чтобы тебя кремировать.

Сказав все это, Ребекка ставит пакеты на пол и крепко обнимает крестную, чувствуя необходимость в этом. Она упирается, бормочет что-то о репутации и о том, что она шериф, но Ребекку это не волнует. Она обнимает ее, потом щиплет за щеки, целует и снова обнимает.

– Я тебя сейчас запру в камере с маньяками! – вопит она, но Ребекка видит ее улыбку, так что ее угрозы звучат неубедительно.

– На это и расчет! – оторвавшись от женщины, Ребекка подмигивает ей, снова берет в руки свои пакеты и идет к выходу.

– И даже не думай, что я приду на твою игру.

– А вот это запрещенный прием, ты же понимаешь? – Ребекка машет Джордану, который, как и всегда, осуждающе мотает головой на ее поведение. Пакеты оттягивают ее руки, и Тара еще не знает, что в них помимо зелени и смузи есть упаковка с картошкой фри, но пусть помучается в ожидании. – Если ты не придешь, то тебя будет мучить совесть, и тебе придется есть еще больше, а ты и так уже не можешь нормально гоняться за преступниками с твоим-то весом!

– Эй! – Тара легонько пихает ее в спину. – Я похудела, девушка! И прекрати так разговаривать со мной.

Ребекка теряет равновесие, валится вперед лицом, и не падает комком костей на пол лишь потому, что в проеме неожиданно появляется крепкая, идеально подходящая для падения грудь Мэтта Сэлмона.

Первая мысль, возникающая в голове – эта связь офигенная штука, если Сэлмон может вот так появляться рядом в секунду в момент опасности. А потом она понимает, что это все совпадение, а еще ей стоит отлипнуть от чужого тела, да и вообще…

Она выпрямляется. От стыда горит все лицо. Мэтт осторожно держит ее за локоть и, лишь убедившись, что она в порядке, отпускает. Эта забота в его глазах, она раздражает до зуда в горле, потому что она непривычная, новая и жутко странная. Он словно не хочет ее показывать, но Ребекка ее чувствует каждым сантиметром своего тела, как и чувствует чужие эмоции сейчас – сильные и раздирающие.

– Привет, – улыбается Мэтт.

Ребекка не видела его со вчерашнего утра, потому что сегодня предпочла не завтракать и даже забила на пробежку. Ребекка вообще-то планировала избегать его столько, сколько потребуется, чтобы мысли о нем рассосались или наоборот, сами привели себя в порядок. Без ее участия.

– Кхм, привет, – она перекладывает оба пакета в одну руку и трет шею, чувствуя взгляд Тары спиной. – Что ты здесь делаешь?

– Заехал за Джорданом, – он кивает в сторону помощника, который печатает что-то на компьютере, не отвлекаясь.

Тара легонько задевает Ребекку плечом, проходя мимо. Она видит, как они с Мэттом встречаются взглядами. Тара смотрит с подозрением и легкой угрозой, Мэтт – с холодным уважением.

– Добрый вечер, шериф, – приветствует он.

Тара скользит взглядом по всему его телу, а потом поворачивается к Ребекке.

– Жду тебя в машине, дочка, – говорит она, выходя за дверь. А потом добавляет в полный голос. – У меня с собой пистолет!

Ей становится смешно, а еще жарко. Это чрезвычайно странно – так ярко ощущать жар тела Мэтта, но от него парит, как от костра, и Ребекка мечтает побыстрее оказаться как можно дальше.

– Я предупредила Филипа, что не приду на ужин, – говорит она. Привычка огрызаться никуда не исчезает, ей хочется толкнуть Мэтта плечом, проходя мимо, задеть его словами, но что-то внутри не позволяет ей сделать этого. И она чувствует себя чертовски глупо, стоя перед ним и бросая на него взгляды. И оправдываясь.

Мэтт улыбается, пробуждая внутри Ребекки какое-то дерьмо, о котором она меньше всего хочет думать.

– Ты без машины? Забрать тебя после ужина?

Это второй раз за два дня, когда он предлагает подвезти Ребекку. Она не знает, чем это обусловлено: заботой или желанием остаться наедине в замкнутом пространстве, но Ребекка не может. Она еще не готова. Она провела ночь в постели Мэтта, рядом с ним, и этого было много.

– Тара подбросит меня.

В глазах Мэтта вспыхивает разочарование, расползаясь по радужке темно-зелеными вспышками.

– Хорошо, – он опускает взгляд. Ребекка видит, как он облизывает губы – язык быстро проезжается по шершавой поверхности и снова скрывается во рту. Она хочет кричать от бессилия. – Ребекка, я хочу сказать…

– Боже, Мэтт, нет!

– Нет, слушай. Прости, – он поднимает взгляд, и его отчаяние, как лист железа, прихлопывает Ребекку к полу. – Прости, что я не могу выдержать без тебя даже двух дней, я просто… Дай знать, когда будешь готова поговорить, ладно? Или просто побыть со мной. Хоть минуту.