Мой караван

Тот век, по нашему сужденью,
Красно-зелёной был морковью:
Ботва взлетала к Возрожденью,
А корень пёр к Средневековью,

Страшась расстаться с ним; оставить
В нём то, что многим кайф сулило…
Средневековье никогда ведь
И никуда не уходило!

Покуда Подвиг, Труд, Веселье
Земной поверхностью владели,
Оно сползало в подземелья,
На срок (примерно в полнедели).

И, зацепив петлёй за шпору,
Прохожих втаскивало в нору…

1993

Но… так ли мала эта роль?

Человек, подлец, ко всему привыкает…

Фёдор Достоевский

«Я потерял в один и тот же час
И жизнь, и королеву, и венец!»
Сказать одну такую фразу враз
Уже огромно! Изнутри колец

Космических восходит эта Роль,
Могущественней делаясь втройне,
Когда прошепчет призрачный Король:
«Прощай, прощай и помни обо мне!»

Кто ж помнит голос чести? Дружит с ним?
Кто совести гражданской слышит зов?
Как видно, слух наш – не для голосов,
Раз мы считаем страшное – смешным!

Раз мы согласны, чтобы мир забыл
О призраках, встающих из могил!

1994

Хаос

Злом чаша преисполнилась. Полно
Обманутых и требующих мщенья.
Не казнено, однако ж, казино.
И Дом Веселья вновь обрёл прощенье.

И слабое, как шелест, козье «но!»
Расправам над козлами отпущенья –
Под грохот лжи, под рёв обогащенья
Общественность не слышит всё равно.

Звон чистогана густ и неусыпен.
Весь путь во ад банкнотами усыпан
И, может быть, уже необратим.

И лыбится, и радуется часто
Сбывающимся снам Екклезиаста –
Друг пламени и серы побратим.

1990‑е гг.

Этапы глупости

Ум – домосед. А дурь живёт на воле.
Свирепствующий в глупой голове
Известный ветер – ищет ветра в поле;
Два ветра сшиблись; дури стало две.

Три, тридцать, сто… Дурь молится молве,
Резва, приспособляема; ни боли,
Ни крови в ней. (Так, от укуса моли
Ведь не проступит кровь на рукаве!)

Но только тот вполне вкусил блаженства,
Причудливой фортуною храним,
Кто дурь свою довёл до совершенства,
Большим образованием своим:

Болван, чья ограниченность гранилась,
Как бриллиант, как тонкость и ранимость!

1960‑е гг.

Гаданье по почеркам

Судить по почерку чужую сущность либо
Считать, что лупится (попался?!) автор букв –
Из каждой запятой, малейшего изгиба, –
Достойно не людей, а выполотых брюкв!

Кто пишет криво – «плут»! Кто тонко – «слаб,
                              не глыба»,
А кто с нажимом – тот «решителен и груб»!
А вдруг был шаток стол? Толст карандаш?
                                 А вдруг
Перо царапалось едва – и то спасибо?

А как на эти вот каракули мои
Взглянули б ведуны и почеркисты? «Вот-с вам!
Маразм, объединясь отважно с идиотством,
Водил её рукой» – вскричали бы они.
Узнайте ж – я скажу и гляну королевой –
Кто правую сломал, тот просто пишет левой.

1990‑е гг.

Мне кажется…