Мой хозяин дракон (СИ)

— Это правда ваш дом, санна Кора? — спросила она и, дождавшись моего кивка, продолжила, — я когда вас первый раз увидела, сразу подумала, что к нам еще никогда не попадалo таких девушек.

— Таких — это каких?

— Утонченных, — поразмыслив, ответила девочка, явно повторяя слова Левии.

И мы пошли вперед, ко входу, рядом с которым уже выстроилась прислуга, которую о моем появлении предупредил саннор Тасиди.

…Варги! Оказывается, я помнила здесь каждую ступеньку, каждую трещинку, каждый поворoт. И даже вон ту люстру, с котoрой упала и раскололась надвое хрустальная подвеска.

— Готовы ли наши комнаты? — я повернулась к нашему старому дворецкому.

Последние три поколения его семьи жили в доме Лайсов, это точно. А может быть, и больше, чем три.

— Готовы, санна Кора, — он с достоинством поклонился, но затем нервно разгладил пышные седые бакенбарды, — все, как вы хотели… Как предупреждал саннор Тасиди.

— Спасибо, — я кивнула, а потом, подхватив Айту под руку, потащила ее вверх по лестнице.

Распахивая белые двери, украшенные резьбой, я сказала:

— Айта, я подготовила эту комнату для тебя. Надеюсь, тебе понравится.

На самом деле это была моя комната. Все там было так же, как в тот последний день, когда я проснулась, сунула ноги в мягкие домашние туфли и поспешила умыться. ?ще через час, до завтрака, какие-то люди проникли в мою спальню, натянули мне на голову мешок и, оглушив, куда-то потащили. Сейчас же тени прошлого спрятались, заползли под кровать. В комнате было светло и тепло, и постель застелена идеально, и воздушные занавески подвязаны белыми шелковыми лентами.

Айта застыла на пороге, потом вскинула на меня взгляд — в глазах блестели слезы.

— Санна Кора, — громким шепотом спросила она, — это все мне? Правда?

Я смутилась. Скорее всего, Айта никогда и ничего подобного не видела. А для меня все это было обычным делом. Штопка белья не была обычным, а богатая спальня наследницы внушительного состояния — была.

— Конечно, тебе, — сказала я, — ну, ведь нравится? Если что-то не так, то мы переделаем. И здесь совсем нет игрушек. Когда я жила в этой комнате, я была уже взрослая. А тебе, наверное, хочется кукол?

— Когда я жила на острове, я сама сделала себе куклу, — пробормотала девочка, опуская взгляд, — знаете, пошила из ненужного мешка, и глаза нарисовала.

И как-то больно мне сделалось от этого незамысловатого признания. Я наклонилась, обняла Айту и прижала к себе.

— Завтра же мы пойдем и выберем тебе куклу. Я знаю игрушечную лавку, где они продаются.

Потом я оставила Айту на попечении поварихи Мари, а сама, пройдясь по белоснежной галерее, вошла в комнату, которую велела подготовить для себя. Это была спальня адмирала Лайса, строгая, ни единой завитушки, все в серых и синих тонах. Ближайшее время я собиралась здесь спать, а там… посмотрим. Что-то, не прекращая, звало меня туда, за края Чаши. Туда, где еще был жив мой жених. Я и не знала, как этo «что-то» назвать, оно казалось слишком сильным, слишком настойчивым для простой привязанности.

***

…Я проснулась на рассвете и долго лежала, глядя в медленно светлеющий оконный проем, вспоминая свой неясный, полный волнений и печали сон. Это был самый обыкновенный кошмар, я несколько раз за ночь просыпалась в ледяном поту и с бешено колотящимся сердцем, и снова и снова кошмар утягивал меня в свои мутные глубины.

Кажется, мне снился Арктур. Он был весел, нарядно одет — в привычные мне черный дорогой сюртук со штанами и белоснежную рубашку. Я подбегала к нему, он подхватывал меня за талию и начинал кружить, и было так легко, даже во сне я ощущала легкий аромат цветущей летней степи, тысячелистника, пижмы, полыни, разогретых солнцем. Я хохотала и целовала Арктура, обнимая его за шею, заглядывала в его глаза, полные теплой зелени, и меня охватывало ощущение совершенно безбрежного счастья и нежности. А потом вдруг неведомая сила, дыша холодом в затылок, обнимала меня, опутывала как будто паутиной, тянула прочь от Арктура. И пальцы размыкались, он оставался где-то впереди, в зыбком тумане, а меня утягивало все дальше и дальше, в вязкую тьму. Я просыпалась с криком, захлебываясь слезами, и так раз за разом. Вcе повторялось с точностью до деталей, как будто передо мной пролистывали одну и ту же книгу. К утру я чувствовала себя совершенно разбитой, лежала на боку и без интереса смотрела, как на Кардилию катится очередной рассвет. Я верила в сны. Когда-то няня рассказывала, что сны нам ниспосланы свыше, чтобы предупредить, знаки судьбы… И это расставание с Арктуром, эта злая сила, что оттаскивала меня прочь… Значило ли это, что нам не суждено быть вместе? А если и не так, то все равно, какой дурной знак нес в себе этот странный сон?