Мой Ленинградский горный. Табошар урановый

И памятник Александру III на площади стоял,
Сам могуч и на богатырском коне он восседал.
«Торчу здесь пугалом чугунным для страны», –
Поэт Демьян Бедный про памятник этот написал.
И царь, и конь большевиками также снесены.

Площадь Знаменская известна еще и тем в стране,

Что в 17-м году Февральская революция началась на ней.
Демонстранты требовали «Хлеба!» и «Долой войну!»,
А по ним из винтовок открыли меткую стрельбу.

Более ста их там убито, а зачем и почему?

Мирная демонстрация переросла тогда
В две революции и гражданскую войну,
И разрухою в стране была закончена она.

Но эти мысли появились у меня намного позже.

А сейчас насущней и важней вопрос совсем другой,
И озабоченность эта написана на моей уж роже:
Где Горный институт и как проехать до него?
На автобусе, трамвае или, может, на метро?

Вблизи старушка от меня стояла, седая дама,

Вся в светлом, и на голове панама.
Улыбнулась мне, давно как будто знала,
И она меня расспрашивать вдруг стала:

«Заблудились или не знаете, куда далее идти?

Вижу, что не местный, не из Ленинграда.
Может, нам, сынок, с тобою по пути?
Я ленинградка, и помочь тебе я буду рада». –

«Не могли бы мне любезно подсказать,

Как Горный институт здесь, в Питере, найти?
На геолога хочу учиться, решил туда я поступать». –
«Пойдем, сынок, мне как раз в ту сторону идти.

Видишь Адмиралтейства шпиль, похожий на иглу?

Пойдем пешком по Невскому к нему,
26-й трамвай до Института горного идет,
Его там остановка, и туда тебя он довезет».

По знаменитому проспекту неспешно двинулись вперед,

А бабушка по пути рассказывать мне стала
Про здания красивые вокруг, а затем и про войну настал черед,
И как она смогла выжить во времена блокады Ленинграда.

Впереди появился горбатый мост через канал,

На нем четыре скульптуры укротителей коней стоят,
И уж на том мосту вопрос я бабушке задал:
«Вы блокадница? И как смог устоять в блокаду Ленинград?» –

«Да что рассказать о том времени, сынок?

Дай Бог, чтобы войны никогда больше бы не был о.
Выживал в блокадном Ленинграде кто как мог,
А кто выжил, у того душа как будто бы застыла.

«Заблудились или не знаете, куда далее идти?

Вижу, что не местный, не из Ленинграда.
Может, нам, сынок, с тобою по пути?
Я ленинградка, и помочь тебе я буду рада».

Блокады той 900 почти что дней

От холода и голода слились в одну сплошную ночь.
Казалось, не будет ни конца, ни края ей,
Заснуть хотелось побыстрей, уйти из жизни прочь.

Вот только по мосту с тобой мы проходили:

В блокаду на нем коней скульптуры не стояли,
По осени 41-го их сняли и в Александровском саду зарыли,
А мы военным их в землю прятать помогали.

За помощь эту по 200 граммов хлеба черного нам дали,

И этому подарку до слез мы были рады –
Блокада наступила, и все тогда уж голодали.
Но выстояли и врагу не сдали Ленинграда.

Да что я о блокаде все да о блокаде.

Смотри, какой красивый Ленинград!
Как будто не был он во вражеской осаде,
Торжественно красив и всем приезжим с миром рад.

Вот Елисеевский известный магазин,

За ним Пассаж, в Ленинграде он один,
А слева торговый центр – Гостиный двор,
При Елизавете был заложен, а при Екатерине уж построен он».

Прошли еще немного, и появился, будто бы с небес сошел,

Золотой купол, обрамленный многорядием колонн,
И на него – мой сразу восхищения и восторга взор,
Передо мною – Казанской иконы Божией Матери собор.