Мой летний эротический роман

«Шлюха!» — Мама еще не говорит это вслух, но я все равно слышу.

— Шлюха! — Она хлестко ударяет меня букетом по лицу, потом швыряет его в меня и уходит в спальню, хлопнув дверью.

Дрожащими руками я поднимаю с пола букет ромашек и ухожу из дома. Навсегда.

Глава 26

Я вылетаю из подъезда. Иду куда глаза глядят, почти бегу. Меня душат обида и гнев. Шумно дышу, смахиваю злые слезы со щек. Моя мама… Мой самый близкий человек… Вот так, не разбираясь… По лицу…

Вынимаю телефон из сумки и яростно жму на кнопку, выключая его. Все! Больше никакой связи!

Я и не думала, что мама обнимет меня и разделит радость — очень хорошо ее знаю. Но, похоже, недостаточно, потому что вот так… это слишком!

Мимо меня, едва не задевая, проносятся велосипедисты, обгоняет доставщик еды на электрическом самокате, сигналит.

— Да пошел ты!.. — не оборачиваясь, говорю ему сквозь зубы.

Замечаю, что иду по полосе для велосипедистов. Все равно пусть катится ко всем чертям!

Просто мама… ведь она единственный человек на всем белом свете, к которому я всегда могла обратиться за помощью, забраться под крылышко, успокоиться. А она… Из-за своих ошибок. Своих! Я здесь ни при чем! Я не виновата, что у нее так сложилось с папой!

Не знаю, как долго я убиваюсь, но времени проходит порядком — передо мной возвышается торговый центр на Привокзальной площади, а от моего дома до него пешком час, не меньше.

Такое странное чувство — будто мне сюда и надо. Поднимаюсь на верхний этаж парковки. Никого. Въезд сюда незаметный, да и машины легко размещаются на нижних уровнях, под крышей, а здесь над головой только небо.

Я узнала об этом месте еще десять лет назад — мы приходили сюда с ребятами кататься на скейтах. Будто в прошлой жизни.

Дохожу до дальней стены парковки, сажусь в тень на теплый бетонный пол и прижимаюсь к стене спиной. Ярость остывает. Колени дрожат, немного подташнивает, в голове тяжесть.

«Все правильно, — утешаю я себя, — все правильно».

Жизнь похожа на сюжет книги, а, значит, у главной героини постоянно должны возникать проблемы. Чем больше проблем, тем читателю веселее. Как там говорил Марк Твен? Героя надо загнать на дерево, а потом закидать камнями. Сейчас я — тот герой на дереве… Ну что, главный Читатель, тебе весело?

Злость и обида постепенно отпускают. Уже ощущаю порывы сухого ветра на лице, они шматают пряди перед глазами. Собираю волосы сзади и прячу под платье. Теперь у меня каре.

Солнце клонится к закату, но еще яркое, навязчивое. Высоко над головой летают птицы. Сколько же неба видно отсюда, с крыши парковки!..

Надо позвонить Мэтту. Может, он ищет меня.

Шморгаю носом.

Я уже не одна.

Включаю телефон, с внутренним напряжением ожидая увидеть десятки маминых сообщений. Но все еще хуже. От нее — молчание.

Словно меня и нет.

От Мэтта пропущенный вызов и сообщение с просьбой перезвонить.

Перезваниваю. Он как-то сразу понимает: со мной что-то не то. Чем себя выдала? Я же и пары слов толком не успела сказать. Спрашивает, где я. Мнусь, но недолго.

И вот, спустя каких-то двадцать минут, на парковку заезжает Тесла. Небесно-синяя Тесла на фоне синего неба. Самый красивый повтор, который я когда-либо видела. Словно кино. Или сон. А когда машина останавливается метрах в пяти от меня, и из нее выходит Мэтт — в голубых джинсах, белой тенниске и солнцезащитных очках — я окончательно убеждаюсь: сон.

Моя жизнь не такая.

Эмоции на грани, крыша торгового центра, этот шикарный мужчина — такое может только присниться. Я же просто мечтательница, которая любит одиночество, гулять пешком и сочинять книги, сидя на подоконнике.

Мэтт садится рядом со мной. Я чувствую его запах и, прикрыв глаза, прислоняюсь затылком к стене. Запахи еще могут присниться. Но вот этот волнительный смерч в солнечном сплетении — вряд ли.

— Отсюда наверняка красивый вид на звезды, — говорит Мэтт.

— Вот, заняла нам лучшие места перед показом, — устало отвечаю я.

Не вижу его взгляда, но чувствую в нем снисходительное осуждение, остается только по волосам меня потрепать.

— Пока не забыл, — говорит Мэтт и вытаскивает что-то из кармана джинсов.

Приоткрываю один глаз. Я настолько обездвижена пережитыми эмоциями, что на большее, кажется, не способна.

Мэтт протягивает продолговатую картонную коробочку.

Открываю второй глаз. Перечитываю. «Средство для экстренной контрацепции». Меня обдает жаром смущения. Все мои недавние проблемы мгновенно стираются из памяти, меркнут перед Мэттом, протягивающим мне упаковку противозачаточных.

Я и сама собиралась купить, просто не до этого было…

Закидываю коробочку в сумку. Надо что-то сказать Мэтту в ответ.

— Ты уже делал это раньше?

Он отвечает не сразу. То ли хочет, то ли пытается понять, о чем я вообще.

— Покупал ли я противозачаточные другим женщинам?.. Зачем тебе это знать, Вероника? Да и какая разница, если с тобой все как в первый раз?