Мой любимый бета (СИ)

- Я засужу тебя за изнасилование, - обещает на всю улицу Питер, но Шерлок лишь рычит, скаля зубы, и в два прыжка возвращается в квартиру.

Шерлок методично собирает все, что может напомнить о произошедшем: одежду Питера, накидку на диван, подушку с флагом, и сжигает в камине без всякого сожаления. Когда последняя пуговица стекает на каминный камень горячей слезой, а в стылой квартире зола танцует со снежинками вальс, Шерлок отправляется в ванную. Он остервенело трет себя мочалкой, так, будто пытается содрать с себя кожу, на которой остались отметины от рук и зубов Питера, его запах, память его прикосновений. Он намыливается гелем Джона, недорогим, без особых изысков, пахнущим мандаринами, моет голову его шампунем и чистит зубы его пастой. Шерлок стоит под душем и плачет, не признаваясь в этом самому себе, ведь альфы не плачут, им по статусу не положено. Шерлок выходит из душа опустошенный и очищенный, завернутый в тонкий шелковый халат на голое тело, и сразу же попадает в январский холод, заселившийся в их с Джоном квартиру через открытые окна. Шерлок подкидывает в камин дров, забирается в кресло, подтягивая колени к подбородку, нащупывает оставленную на полу бутылку купленного Джоном вина. Штопор все еще торчит из горлышка, и Шерлок с легкостью раскупоривает ее. Он глядит сухими глазами в огонь, ежится от гуляющего по квартире мороза и делает первый глоток красного терпкого вина. Что теперь будет, он не знает. Произошла катастрофа, разрушившая его жизнь и жизнь Джона. Верный и добрый Джон никогда не простит Шерлоку предательства. Его сердце разбито, он наверняка вне себя от обиды и разочарования. Как вернуть самого дорого человека? Возможно ли это вообще? Случись подобное с самим Шерлоком, он, наверное, слетел бы с катушек. К чертям поубивал бы и Джона, и его любовника, даже слушать оправданий не стал. Но Джон не такой. Он и раньше-то сомневался в том, нужен ли Шерлоку, а теперь будет считать, что Шерлок нашел свою пару и мешать ему не стоит. Соберется и уедет в какую-нибудь деревню, в народ, или чего доброго пулю в лоб пустит. После всех потерь, пережитых Джоном, собрать себя обратно будет трудно. Джон сильный, в этом Шерлок не сомневается, но их зависимость друг от друга – разрушительна. Вместе они являют собой идеальный тандем ума и сердца, а порознь – сплошную уязвимость и слабость. Шерлок воет, не в силах найти решение проблемы, да даже сформулировать ее толком не получается. Алкоголь путает мысли, а Джон, смотрящий на него с укором и болью в глазах, каким его представляет себе Шерлок, вышибает желание жить. После причиненной боли самому дорогому человеку, такой боли, стоит застрелиться, ибо прощения за совершенное Шерлок не заслуживает. На этой безрадостной ноте Шерлок вырубается в кресле у потухшего камина в обнимку с пустой бутылкой. Пепел медленно оседает на влажные волосы, длинные ресницы и бледные щеки, делая его похожим на мертвеца. Именно таким Шерлока и застает Майкрофт, примчавшийся к брату глубокой ночью, чтобы устроить разборки. Он пугается до икоты, пока не нащупывает пульс, поспешно закрывает окна, растапливает по новой остывший камин, забирает бутылку, укрывает Шерлока одеялом, а сам располагается на диване в гостиной. Он не собирается спать, только караулить, чтобы младшенький не наделал глупостей. Бессонная ночь и тяжелые мысли не приносят успокоения потревоженной совести – впервые Майкрофт не уверен, что поступил правильно, но даже при таких обстоятельствах он не намерен отступать от задуманного.

Шерлок просыпается от выворачивающего спазма – рвотный рефлекс в действии, пружиной распрямляется в кресле, отчего мгновенная боль пронзает спину и затекшую шею, рвотные массы выплескиваются в заботливо подставленное ведро, а затем перед лицом возникают стакан с растворяющейся таблеткой аспирина и носовой платок. Одно мгновение Шерлок думает, что это Джон, но затем понимает ошибку – в гостиной, кроме него и Майкрофта, никого нет. Платок Шерлок принимает, а стакан отталкивает, памятуя свою преступную доверчивость в ресторане.

- Это всего лишь вода с аспирином, - доброжелательно произносит Майкрофт, но Шерлок лишь рычит в ответ.

- Не будь ребенком, - пытается урезонить Майкрофт брата, - выпей, тебе определенно станет легче.

- Ну да, - криво усмехается Шерлок, - я уже один раз принял из твоих рук чаек, больше не желаю.

- Послушай, - вздыхает Майкрофт, - ведь все, что я делал и делаю, это для твоего же блага.

- Знаешь, куда можешь засунуть свою заботу? – злобно интересуется Шерлок, отшвыривая носовой платок и запахивая разошедшийся на груди халат.

Майкрофт кривится:

- Общение с доктором не пошло тебе на пользу. Нахватался этих простонародных выражений, ругательств, мата… И это мой младший брат, выпускник…

- Отвали, - обрывает его Шерлок. – Зачем пришел?

- Поговорить, - Майкрофт усаживается в свободное кресло и терпеливо складывает руки на животе, готовясь к долгому неприятному разговору

- Не о чем, - Шерлок резок и непреклонен, - ну разве что ты мне скажешь, где Джон, - на это он, впрочем, особо не надеется.