Мой любимый бета (СИ)

Свет возвращается с писком приборов жизнеобеспечения, врывается в почти стерильную тишину и раздражает слух своей пронзительностью. Шерлок морщится, стонет, с трудом сглатывая, и открывает, наконец, глаза. Тусклый свет из окна, затененного жалюзи, раздражает радужку, белый цвет стен наводит на мысли о морге в Бартсе. В палате он один. На тумбочке рядом с кроватью стоит букет маргариток в вазе, это определенно от Молли, несколько открыток с пожеланиями выздоровления (Шерлок протягивает слегка подрагивающую руку, берет открытки и читает подписи – Лестрейд, миссис Хадсон, родственники и знакомые матушки, Донован). Где-то рядом гудит вибросигнал телефона. Шерлок приподнимается на локтях и замечает забытый в кресле для посетителей телефон матушки. Значит, она была здесь недавно и куда-то вышла. Шерлок берет телефон, сбрасывая входящий вызов от Майкрофта, когда замечает текущую дату. На мгновение становится плохо – если верить тому, что он только что прочитал на заставке, с момента злосчастного похода в казино прошел месяц, три недели и два дня. Шерлок не хочет в это верить, ведь тогда получится, что почти два месяца он провалялся в коме в больнице, вместо того, чтобы искать Джона. А если он проспал какое-то важное сообщение от частных детективов, рыщущих по Британии, или на один из его запросов пришел положительный ответ? А вдруг Лестрейд нашел Джона? Господи, столько «а вдруг», которые пугают Шерлока, так что голова идет кругом. Резким движением Шерлок срывает назальную канюлю, поднимается и садится на кровати, свесив ноги. Ужасно раздражает катетер длительного стояния. По всему телу разливается слабость, к горлу подкатывает тошнота, на которую Шерлок старательно не обращает внимания. Он оглядывается в поисках одежды, но здесь даже шкафа нет, куда можно спрятать вещи, а сам Шерлок одет в дурацкую распашонку в горошек с завязками на спине. В отчаянии Шерлок готов воспользоваться простыней с кровати, когда в палату входит матушка с вазой в одной руке и желтыми тюльпанами в другой. Она замирает на пороге и смотрит на Шерлока, словно на привидение. Должно быть, здесь уже давно никто не надеялся, что он очнется. Шерлок ухмыляется – он любит удивлять.

- Сыночек, - отмирает матушка и бросается к нему, разливая воду из вазы, - ты очнулся! А мы уже и не чаяли, - она обнимает Шерлока, рыдает у него на груди и все время гладит по рукам и щекам, что здорово раздражает. – Не могу поверить! Какое счастье! Как мы волновались… - на нервах, она забывает говорить витиевато, и Шерлоку это нравится.

Без макияжа и высоких каблуков она наконец-то становится похожа на маму из его детства, которая сидела с ним всю ночь, когда он заболел ангиной в пять лет, и которая заступалась за него перед отцом. Шерлок осторожно поднимает руку и гладит ее по вздрагивающей спине, матушка начинает рыдать еще горше.

- Успокойся, ну что ты, - бормочет Шерлок растеряно, - все же хорошо… - но она еще долго всхлипывает и размазывает по щекам слезы.

- Расскажи, пожалуйста, что со мной было? Я помню только, что в меня три раза попали, так? – Шерлок внимательно смотрит на нее, надеясь, что она не посмеет ему соврать.

Но матушка тоже Холмс, она читает младшего сына, как открытую книгу, а потому вспыхивает, берет в изножье кровати медицинскую карту и подает Шерлоку.

- Вот все, что случилось с тобой. Мне незачем тебя обманывать, - гордо заявляет она, но надолго ее не хватает, она перестает дуться и вновь льнет к Шерлоку. – Как ты себя чувствуешь? Может быть, позвать врача?

- Нет, - качает головой Шерлок, листая медкарту – три ранения, одна из пуль прошла слишком близко к сердцу, пробитое легкое и ранение в руку – не так уж все и страшно, а вот контрольный и, слава богу, неудачный выстрел в голову, который он не помнит, похоже, и вызвал столь продолжительную кому. – Расскажи, что случилось с тех пор, как меня подстрелили, - просит он.

- Да ничего существенного, - матушка отстраняется и начинает пристраивать тюльпаны в вазу – Шерлок отмечает, что она принесла любимые цветы Джона, но это же не значит, что цветы от него? Она понимает его невысказанный вопрос и легко качает головой: - Я тебе их купила, вспомнила, что вы хотели украсить ими церемонию, - она моргает и отворачивается. – Прости, сынок, если сможешь. Я так хотела видеть тебя счастливым.

- Ну, зато теперь ты можешь лицезреть счастливого Майкрофта, - пожимает плечами Шерлок, не собираясь с легкостью прощать свою поломанную жизнь. – Когда они ждут разрешения от бремени?

Мать гулко сглатывает и все еще не смотрит на него, когда отвечает:

- Ребенок родился до срока, три дня назад.

- Поздравляю, - равнодушно произносит Шерлок. – Родители счастливы?

- Питер улетел в Париж, - осторожно отвечает матушка, - у Майкрофта какие-то серьезные переговоры на Ближнем Востоке.

- Значит, ребенка сплавили тебе, - открывшиеся обстоятельства слегка веселят Шерлока, - поздравляю, вот ты и стала бабушкой. Мечты сбываются…

- Нет, что ты, - качает матушка головой, - я не отходила от тебя ни на шаг, все это время…