Мой любимый бета (СИ)

- Не учи меня жить, я проходил практику в неонатальном отделении, обращаться с младенцами умею, - и Шерлок предпочитает промолчать, потому что обсудить вопросы воспитания они успеют всегда, сейчас главное – закрепить в сознании Джона ответственность за Джона Уильяма Хэмиша и приучить к мысли, что этот малыш - его. Пока что Джон сам неплохо справляется, но Шерлок не намерен выпускать процесс из своих рук.

Джон сам готовит смесь и кормит малыша, получается это у него действительно ловко и как-то очень по-матерински. Шерлок смущается от такого сравнения, потому что Джон ни разу не похож на женщину. Сын засыпает на руках Джона с довольным видом, уткнувшись щекой в теплый свитер, и Шерлок расплывается в совершенно глупой улыбке, наблюдая за ними. Джон осторожно укладывает малыша в переноску, уменьшает свет ночника и возвращается на кухню. Шерлок ставит перед ним тарелку с рисом и карри, садится напротив, подперев щеку, как влюбленная девица, и смотрит за тем, как Джон ест. Джон здорово исхудал за эти девять месяцев. У него появились новые морщинки на лице от недосыпания и постоянного стресса, в волосах серебрится седина, а губы самовольно изгибаются в какую-то горькую гримасу, которую Шерлок клянется стереть с его лица и больше никогда туда не допускать. В какой-то момент Джон, насытившись, переводит дух и виновато смотрит на Шерлока.

- Странно, такой зверский аппетит, - бормочет он, смущаясь, - не пойму, что на меня нашло. Отходняк какой-то.

Шерлок кивает:

- Это стресс. Наверное, надо было как-то заранее тебя предупредить о нашем визите, просто я боялся, что ты тогда сбежишь. Извини, но я не могу тебя снова потерять.

Джон облизывает вилку, с сомнением глядя на остатки карри, затем переводит взгляд на Шерлока и прищуривается:

- Ты же не собирался никуда уходить, так? Чертов манипулятор! – произносит он насмешливо. – Как я мог забыть, кто такой Шерлок Холмс! Твои методы добиваться своего, знаешь ли, отвратительны… - Джон опять смотрит в тарелку и все же решает доесть – Шерлок улыбается.

- Джон, я уже был без тебя, больше не хочу, - говорит он негромко, - если бы мог, потащил бы сразу в мэрию, но боюсь, ты будешь долго от меня отбиваться и плеваться. А еще чего доброго побьешь, хотя заполучить тебя в мужья – самая большая мечта. Конечно, я никуда бы не ушел, это маленькое представление было рассчитано на твое чувство сострадания, - Шерлок умалчивает, насколько в тот момент был близок к отчаянию. - Теперь не выгонишь, - он нагло ухмыляется. – Когда мы вернемся на Бейкер-стрит…

- Я не вернусь на Бейкер-стрит, - прерывает Джон дрогнувшим голосом, откладывая вилку, - не вернусь в Лондон. Наш диван никогда не будет прежним. Как и квартира. Там все… - Джон сглатывает, - испорчено. Я не смогу вернуться. Мне тут спокойнее, - он отворачивается от Шерлока, и его плечи поникают.

- Хорошо, - покладисто соглашается Шерлок, - тогда здесь останемся. Ты знаешь, я все на счет свадьбы… - он смотрит на Джона пристально, и Джон поднимает голову в какой-то полубезумной надежде, во все глаза глядя на Шерлока, - может быть, организуем еще раз? Если ты выбросил кольцо, я пойму, не обижусь, куплю новое. У тебя другие документы, я тоже могу поменять свое имя. Мартин, тебя же теперь так зовут? Я могу назваться Полом или Джорджем, ты же любишь этот свой «Битлз»? Видишь, я все-таки запомнил их имена. То, что ты не хочешь возвращаться в Лондон вообще и на Бейкер-стрит в частности – не существенно. Ну, тогда мы с Джоном Уильямом Хемишем останемся здесь или в любом другом месте с тобой. Я давно собирался заняться пчеловодством. Купим дом, разобьем сад. Ты согласен? – Джон удивленно моргает на такой длинный и нервный монолог Шерлока, который он начинает полушутливым тоном, а заканчивает, явно боясь услышать отказ, но всеми силами пытаясь этот страх скрыть.

- Бен, - неожиданно говорит Джон, - мне нравится это имя. У меня в приюте была любимая игрушка Бен – заяц, у него одного уха не было. Тебе пойдет это имя.

- Ладно, - легко соглашается Шерлок, - пусть меня зовут Бен. Это Бенджамин или Бенедикт?

- Бенедикт, - тихо откликается Джон.

Шерлок кивает:

- Буду Бенедиктом, как папа римский. А хочешь, мы можем и Джона Уильяма Хэмиша переименовать, - предлагает он, и Джон тут же качает головой.

- Не надо, - улыбается он, - Уильям мне нравится. Я буду звать его Уилл, если ты не возражаешь, - Шерлок пожимает плечами – на самом деле ему не очень удобно звать сына всеми именами – слишком длинно, и он ждал именно этого – признания Джона, его утверждения главного имени, и отныне и навсегда их сын – Уильям.

- А что стало с зайцем? – спрашивает Шерлок, потому что чувствует, с зайцем не все так просто, иначе Джон не сглатывал бы так, произнося его имя, замирая на мгновение, будто прогоняя воспоминание,

- Его… сожгли мальчишки-альфы из гимназии рядом с приютом, - говорит он торопливо, и тут же переводит разговор на другую тему: - Как там Уилл, пойду, проверю его? Помоешь посуду?