Мой любимый зверь

Впрочем, зачем ей фильмы, если прямо сейчас перед ней тот самый заслуживающий доверия источник сидит и пьет кофе.

Что-то за всеми этими приключениями она совсем растеряла журналистские навыки. Ведь первое, что должен сделать уважающий себя репортер, встретив оборотня, это взять у него интервью, придумать громкий заголовок, ну или что-то подобное…

– А вот интересно… – Инга задумчиво отпила из чашки. – У оборотней все как в книжках пишут? Истинные пары, одна любовь на всю жизнь… Как же оно называется? Запечатления…

Стас приподнял бровь:

– Ты сейчас про Сашку с Олегом? Предупреждаю, они спят чутко и, возможно, сейчас тебя слышат.

– Да ну тебя! Нет, конечно. Я вообще. Интересно же…

Инга поспешно отвела взгляд. Она не хотела, чтобы он угадал природу ее интереса. Но он наверняка угадал.

– Истинные пары – это чушь. Сказки.

Ясно. Если честно, так она и думала. Слишком уж оно…чересчур. Встретились двое – и тут же поняли, что они предназначены друг другу. И так до конца жизни и прожили – в радости, любви и согласии.

А где работа над отношениями? Где притирка? Где ежедневный подвиг: не замечать, что тюбик зубной пасты не закручен?

Кому вообще нужны статичные отношения, в которых все определено с первого до последнего дня?

– Но какая-то доля правды в этом есть. Разводы у нас редкость. Совсем редкость. Я, пожалуй, даже и не вспомню такого.

– Так, может, все-таки не чушь, а правда? Встретил истинную пару и на всю жизнь.

– Хочется верить в сказки? – Стас усмехнулся. – Думаю, дело в том, что ты только что сама сказала. Просто мы надежные.

Надежные. Это хорошо. Потому что иначе ей сейчас было бы очень страшно.

Инга машинально потерла шею в том самом месте, где все еще болело и саднило.

– Покажи, – Стас отвел ворот ее свитера.

Коснулся горячей рукой, провел пальцами – осторожно и бережно. Так, что дыхание перехватило и закружилась голова. Изнутри поднялась жаркая волна, затопила до самой макушки, вытеснив все, что было здравого и разумного, рассудочного. Ближе… Захотелось быть ближе. Еще ближе. Прижаться к плечу. Оказаться в объятиях – и спрятаться там от всего мира.

Черт бы его побрал, если он и вправду может читать ее мысли – самое время начать!

Глава 26

Инга и сама не поняла, как все получилось – то ли Стас притянул ее к себе, то ли она к нему прижалась, то ли они сделали это одновременно. Да разве это важно, когда ее грудь притиснулась к его груди, его руки стальным кольцом сомкнулись вокруг нее, а его лицо склонилось над ней. И губы, его упругие, четко очерченные губы зависли на мгновение в каком-то миллиметре от ее губ, словно давая ей время одуматься и сбежать. Нет! Ни за что. Это была сладкая, изысканно-сладкая пытка предвкушением. Она тонула в его глазах, темных, поблескивающих странным, сводящим с ума блеском. Их дыхание смешивалось, становилось одним на двоих, горячим, коротким, тяжелым. Сердце колотилось как ненормальное, кровь превращалась в жидкий огонь и с грохотом стучала в висках. Медленно, томительно медленно он наклонился, и их губы встретились. Ее словно обожгло – самым мягким и нежным жаром, который только может быть.

У поцелуя был привкус кофе. Неспешные, легкие прикосновения губ, когда желание и нежность так переплетены, что и не поймешь, чего больше.

Все дни томительного ожидания, неясных волнений, тайных мыслей и непрошеного трепета смешались в хмельной коктейль и ударили в голову. Она обвила руками его шею, вжалась в него так сильно, словно хотела впитаться в него всем телом, каждой клеточкой и раствориться, стать одним целым. Запустила пальцы в его волосы и с тихим стоном приоткрыла рот, впуская его язык.

И не стало нежности и трепета, лишь дикое, первобытное желание, горячее и честное.

Крепкие объятия, вкус его губ, ненасытные, жадные, бесстыдные поцелуи, до остановки дыхания, до кругов перед глазами. Возбуждающий танец языков, древний, как мир. Его руки скользнули под ее свитер, гладили спину, она покорно изгибалась, опьянев от жарких прикосновений, отзывавшихся внизу живота сладкими спазмами удовольствия.

Все то, в чем она боялась признаться самой себе, все, что скрывал он, теперь стало ясно им обоим – их влечет друг другу. Сильно, неудержимо, яростно. Как истинную пару, в которые он не верит. Пусть не верит.

Опасность, чужие люди в квартире – все стало таким далеким, таким неважным! А близким и важным – он. Впрочем, он давно был ей близок. И важен. Просто она до последнего не хотела это признавать.

– Не стоит этого делать, – хриплый шепот раздался над ухом.

Что? Стас отстранился, одернул ее задранный свитер. Она не сразу смогла понять, что случилось. Ей было так хорошо, а внезапно стало холодно и одиноко. Никто уже не сжимал ее в объятиях. Пусто.

Инга смотрела на него, медленно приходя в себя. Почему?.. Стас стоял, вбив кулаки в карманы штанов. В глубине потемневших глаз жарко вспыхивало что-то, но все слабее и слабее. Плечи его напряженно подрагивали, лицо окаменело, на лбу выступили капли пота. Они поблескивали в отсветах тусклого света, струящегося из окна. Он явно хотел ее, но… Внутри тоскливо заныло.