Мой лучший любовник

Конечно, не в этом была настоящая причина, но некоторые вещи было слишком трудно признавать. Если ты всю жизнь выбирала любого мужчину, которого пожелаешь, довольно унизительно влюбиться в того, который, по–видимому, никогда тебя не захочет.

И с чего ему меня хотеть, смиренно думала Сюзи, раз у него уже есть Габриелла?

– Я ждала, пока ты останешься один. Можно войти?

– Зачем?

– Мне нужно было тебя увидеть. Это важно.

– Вообще–то я собирался…

– Пожалуйста. Прошу тебя. Нам правда нужно поговорить.

– А нельзя здесь, на ступеньках?

– Не валяй дурака, это серьезно. Прошу, Джез, впусти меня.

Джез не валял дурака, но все равно впустил Селесту. На ней был розовый шифоновый укороченный топ и розово–белая юбка в горошек размером с салфетку «Клинекс», поэтому была опасность, что она умрет от холода, если он ее не впустит. Она уже сильно дрожала. Когда температура на улице опускалась ниже нуля, нормальные люди надевали пальто. С точки зрения Селесты, утепляться – значило надеть менее прозрачный лифчик.

В кухне она подошла к батарее, обхватила живот и прижала свои голые ноги с искусственным загаром к обогревателю.

– Я ждала за углом, пока Мейв уйдет за покупками. – Селеста говорила, стуча зубами.

– Тебе нужно выпить, чтобы согреться, – сказал Джез. – Чай? Кофе? – Он сделал паузу, пристально ее разглядывая. – Или, может, ты предпочитаешь бренди?

– Отлично выглядишь, – бросила в ответ Селеста и распушила волосы, не обращая внимания на его насмешливый тон. – Совсем коричневый.

– Спасибо. Не хочешь объяснить, зачем ты пришла?

– О, Джез. – Вцепившись в хромированный обогреватель и качая головой, Селеста с трудом произносила слова: – Я совершила самую большую в мире ошибку. Я только хотела заставить тебя ревновать, чтобы ты снова обратил на меня внимание… у меня с Харри все было несерьезно, он ничто по сравнению с тобой.

– Вообще–то, – заметил Джез, – я это знал и раньше.

– У нас все кончено, ясно? Я просто хочу вернуться домой. – Селеста отпустила обогреватель и двинулась через кухню в сторону Джеза. – Я люблю тебя, Джез. И ни на секунду не переставала тебя любить. – Она мило оттопырила нижнюю розовую губу. – Нам хорошо вместе, верно?

Джез сделал вид, что обдумывает сказанное.

– Что хорошего?

– Милый, прошу тебя. Я сделала ошибку и сказала, что мне жаль. Если ты меня прощаешь, давай забудем, что произошло.

Джез вдохнул запах духов, которыми Селеста обычно пользовалась, – она знала, что они ему нравились.

– Я тебя прощаю.

В ответ по щеке Селесты сползла одна слеза.

– Дорогой, я знала…

– Но это все. – Джез покачал головой, когда она рванулась к нему. – Ты не вернешься. Все кончено.

– Что? – Покаянное выражение мгновенно исчезло; губы Селесты превратились в тонкую полоску. – Ничего не кончено, не может такого быть, я не допущу…

– Боюсь, у тебя нет выбора. – Джез пожал плечами и взглянул на часы.

– Все эти годы я удерживала тебя от пьянства! – взвизгнула Селеста. – Я не пила, только чтобы ты снова не начал. Понимаешь? Я не пила не потому, что была алкоголичкой, а потому, что любила тебя!

– Правда? – Джез поднял бровь. – Интересный взгляд на вещи. Уверена, что это не связано с моим банковским счетом?

– Ты несправедлив!

– Давай не будем спорить. Все кончено, – повторил он. – Возвращайся домой к Харри.

– Он скучный, – простонала Селеста, – и у него нет денег, и он считает, что было бы неплохо, если бы я отправилась работать!

– Шокирующая идея. – Джез всеми силами старался сохранить серьезное выражение лица.

– Не смейся. – Селеста так сильно топнула ногой, что розовая шелковая стрекоза отвалилась от туфли. – Это не забавно. Ты никогда не найдешь такой девушки, как я.

– Весьма возможно, – согласился Джез.

– Ты скучаешь без меня, – ныла Селеста. – Ты не можешь притворяться, что это не так.

Джез подумал, стоит ли говорить Селесте о Люсиль. Он все взвесил и решил, что ничего не скажет.

– Тебе пора уходить, – спокойно напомнил Джез.

– Ты можешь закончить свои дни в одиночестве! – Селеста повысила голос, пока Джез выводил ее из кухни. – Ты будешь таким несчастным! – Теперь по ее щекам уже бежали слезы. – Черт, я тоже буду несчастна, и все по твоей вине.

– Уверен, мы оба выживем. – Джез широким жестом распахнул входную дверь и отступил в сторону. Он беспечно произнес: – Помнишь, как нас учили? Проживи один день, потом другой.

Трудно сказать, кто из них был более взволнован, когда на следующее утро Люсиль открыла дверь и увидела, кто стоит на ступеньках. Ее сердце сразу забилось быстрее.

О боже, что еще?

– А, это ты, – кратко произнесла Джулия, обводя взглядом все вокруг и избегая смотреть на Люсиль. – Мне нужно увидеть Сюзи.

Джулия выглядела очень элегантно в длинном бледно–желтом шелковом платье под темно–синим бархатным жакетом. Ее волосы были зачесаны назад и собраны в пучок, как у балерины, на лицо наложен макияж, а фамильные украшения блестели в ушах, на запястьях и на шее.

В своем черном свитере и в штанах для бега Люсиль почувствовала себя оборванкой по сравнению с Джулией, она откашлялась и стала ждать, когда та наконец взглянет ей в лицо.

– Прости. Сюзи нет.