Мой маленький котёнок (СИ)

Подвернув шорты, я взяла шабер и провела её острой стороной по коже внутреннего бедра. Не ощутив результата, я сделала ещё несколько быстрых движений. Когда кровь стала набухать и просачиваться наружу, я остановилась. Никакого ощущения кроме азарта и волнения не было. Комната сразу заполнилась ароматом ванили, когда я зажгла свечку. Ждать долго не пришлось и воск стал быстро расплавляться. Я перевернула свечу, и горячая жидкость потекла на порез.

Вот оно! Это было чувство облегчения, освобождения, счастья.

Я почувствовала, как на меня нахлынуло чувство спокойствия, как будто всё будет хорошо. Боль была временной, но счастье будет длиться вечно.

В тот момент это было единственное, что заставляло меня чувствовать себя живой. Единственное, что принесло мне счастье.

В конце концов, я убрала за собой, хотя так не хотела. Сейчас я испытывала чувство умиротворения, и это всё, что имеет значение.

Мой будильник зазвенел, напоминая, что мне пора готовиться в школу. Я перепроверила время, удивляясь как же оно быстро прошло. Были бы во мне силы, я искренне расстроилась, что так и не успела подготовиться к тесту.

Мне было сложно спускаться вниз и встречаться лицом к лицу с отцом. Он не заслуживал такого отношения с моей стороны. Он всегда был рядом, даже когда мне было хуже всего. У него были свои проблемы и причины для беспокойства, а ещё я так поступила.

Я услышала, что он говорил по телефону и хотела тихо выйти из дома, но меня остановил его диалог. Его голос был тихим, но настойчивым, и по тону я поняла, что это было что-то важное. Я наклонилась ближе, пытаясь разобрать слова.

Он расхаживал взад-вперёд по комнате, прижимая телефон к уху. Я не могла разобрать то, что говорили на другом конце, но по поведению отца я могла сказать, что это было что-то важное.

—…Я был терпелив с ним слишком долго. Он взял у меня больше, чем должен был, и ему пришло время заплатить, — сказал отец.

Моё сердце стало бешено колотиться, когда я напряглась, чтобы расслышать каждое слово, при этом пытаясь не выдать себя.

Интересно кто же это?

— Да, именно. Он думает, что ему это сойдёт с рук, но он ошибается. У меня есть план, и он надёжен. Он даже не узнает, что его ударило.

Папочка бросил трубку и набрал сразу другой номер.

Я знала, что подслушивать нехорошо, но теперь я была слишком заинтересована, чтобы отбросить это.

— Привет… Нет, оставь пока отчеты, у меня для тебя срочное дело. Я хочу, чтобы вы собрали все материалы дела, над которыми мистер Рамирез работал за последние десять лет. Я хочу, чтобы вы проверили их на предмет любых несоответствий, любых признаков правонарушений или мошенничества, — он хищно ухмыльнулся. — Поверь, найдёте вы там не мало.

В его голосе была холодность, которая заставила меня вздрогнуть. Отец продолжал говорить, его голос становился всё более напряженным.

Услышав имя мистера Рамиреза я потеряла дар речи.

Получается он ещё и подставлял отца?

— О, у меня полно идей. Я начну с утечки информации в СМИ, чтобы убедиться, что все знают, что за человек Рамирез на самом деле. После придём за его активами, заберём всё, что он накопил за эти годы. И, наконец, когда он останется ни с чем, я позабочусь о том, чтобы он точно знал, кто это с ним сделал… Мы заберем всё, что у него есть. Его репутация будет разрушена… Да, напишите мне, как всё будет готово.

Я встала, чтобы уйти, но меня остановил голос папы:

— А ты куда ещё?

— Я? Я… Я в школу, — вопрос застал меня врасплох.

— Ты никуда не идёшь. И не будешь ходить, пока мы не поговорим. Джанет приходить тоже нельзя.

— Но как? У меня важные экзамены и уроки!

— От двух-трёх дней ничего не будет. Дома позанимаешься.

Я собиралась возникнуть, но он меня перебил:

— Я всё сказал! У меня сейчас и так много дел, когда я приду, мы поговорим, — сказал папа и ушёл.

Я осталась сидеть на кухне и размышлять.

Если отец пошёл против мистера Рамиреза, значит я смогу наконец-то освободиться? C моего сердца снимается тяжесть даже при одной мысли. Неужели у меня будет жизнь без страха?

Время проходило мучительно медленно. Ни читать, ни смотреть фильмы, ничего не получилось. Я всё время отвлекалась и не могла сконцентрироваться, проверяя время, хотя мне не хотелось и думать, что настанет момент, когда мне придётся открыто поговорить об этом с отцом.

Было шесть часов вечера. Он должен был вот-вот прийти. Мой разум лихорадочно работал, пока я пыталась придумать выход из этого положения.

— Габриэль! — позвал меня папа, как только пришёл домой.

Он уже сидел на диване, скрестив руки на груди и ждал меня, когда я спустилась.

— Папа, пожалуйста, — взмолилась я.

Он нахмурил брови.

— Ты слишком долго избегала этого разговора, Габриэль, — строго сказал он. — Мне нужно знать, кто этот человек на видео. Ты не можешь продолжать убегать от этого.

Я почувствовала, как у меня сжалось в груди, когда я подумала о видео. Я совершила ошибку, большую ошибку. Но меня заставили. Что я могла сделать?