Мой мир заботится обо мне

Эта замечательная семья в значительной мере стала родной для каждого из нас, а потом и наших детей. Очень многие важные для нас события праздновались в их квартире. Сначала мы, студенты, отмечали в этом гостеприимном и родном нам доме наши текущие праздники – окончание сессии или сдачу «Научного коммунизма». А через годы уже наши дети делали в этой квартире концерты или показывали кукольные спектакли. Мы могли обсуждать с Ольгиными родителями самые разные вопросы, как с очень близкими людьми. Да они и были очень близкими, родными. Навсегда запомнилось трепетное, даже в чём-то сакральное отношение Вячеслава Юрьевича к Дружбе – именно так, с большой буквы. Этот его неизменный тост: «За друзей!», а ещё его пожелание нам: «Любите друг друга такими, какие вы есть…» А как он пел Визборовскую – «Если я заболею, к врачам обращаться не стану»…

Сегодня можно с уверенностью сказать, что нам крупно повезло с Ольгиными родителями и они сыграли значительную роль в нашем становлении. Близкие отношения с ними у каждого из нас сохранились на всю жизнь…

* * *

Куратором нашей группы была Ирина Горобец – преподаватель математики. Я практически не посещал её лекции, так как программу первого курса мы прошли ещё в школе.

Закончился первый семестр, сессия, экзамен по математике. И вот я что-то отвечаю, всё просто. Она мне говорит:

– Хотя ты и пропускал мои занятия, но предмет знаешь. Давай зачётку, поставлю тебе хорошо…

– Почему хорошо, – спрашиваю, – я претендую на отлично.

Она, обалдев от моей наглости, говорит:

– Ты не ходил на многие лекции, и я не могу поставить тебе отлично.

Тут я начал бухтеть:

– На экзамене идёт проверка знаний, а не посещаемости. Прошу дать мне дополнительные задачи.

После, наверное, третьей решённой дополнительной задачи она мне ставит отлично, и с тех пор года два я получал у неё отлично автоматом. Это меня и подвело. Я совсем забросил этот предмет, а багаж, наработанный в школе, закончился где-то в середине второго курса. И вот на третьем курсе я не получаю экзамен автоматом и вытаскиваю вопрос о Гильбертовом пространстве – оказывается, мы и это уже изучили… Я понимаю, что экзамен мне не сдать, прошу назначить пересдачу, после чего несколько дней и ночей живу в математике, навёрстываю всё, что упустил, и в итоге иду и получаю привычную оценку отлично. С тех пор я математику не пропускал.

* * *

Был ещё у нас удивительный предмет – теория автоматического управления (ТАУ), а может, это был не предмет удивительный, а преподаватель – Димо Стефанович Кристинков. Замечательный, общительный, весёлый мужчина болгарских кровей. Как-то в самом начале семестра, когда ТАУ только появился в нашей программе, он проводил первый семинар. Написал какой-то дикий интеграл на доске и предложил отчаянным его взять. Я – отчаянный, вышел к доске, долго пыхтел, но безуспешно, однако Димо Стефанович отметил, что я выступал на семинаре.

По программе мы должны были сдавать и зачёт, и экзамен по этому дивному предмету. В конце семестра я поднимаю руку и говорю:

– Димо Стефанович, я как староста волнуюсь и за студентов своей группы, и за преподавателей. И поэтому хочу предложить вариант, который поможет уменьшить вашу нагрузку и психологическое напряжение студентов, а именно предлагаю всем, кто выступал на семинарах, поставить зачёт автоматом как наиболее активной части группы.

Димо Стефанович внимательно выслушал меня, а потом согласился – по-моему, с радостью. Через неделю я поднял руку и выступил опять, с предложением поставить экзамен автоматом тем, кто освобожден от зачёта, объяснив, что это было бы логично, так как зачёт автоматом сам по себе предполагает достойное знание предмета. И он опять со мной согласился. Так я и изучал ТАУ: на первом семинаре каждого семестра я выходил к доске, иногда удачно, иногда не очень, но в итоге имел экзамен автоматом. Дошло до того, что, окончив курс ТАУ, я понял, что ни разу не открывал и даже в глаза не видел учебника по этому предмету. И всё бы было хорошо, но на четвёртом курсе я женился на Ирине, и в этот раз Димо Стефанович мне не поставил экзамен автоматом. На мой вопрос он мне ответил, что теперь я обязан присутствовать, чтобы помочь Ирине…. Это было нечто: Ира давно сдала и вышла, а я всё сидел как баран над листочками и что-то там решал. Мой ответ был жалким и постыдным… Димо Стефанович посмотрел мне в глаза и, еле сдерживая смех, сказал, что может мне поставить максимум пять с минусом, хотя мы оба понимали, что мой ответ не тянет и на двойку…

* * *