Мой (не)любимый дракон (СИ)

Постоянный надзор отбивал всякое желание устраивать променады и ближе знакомиться с Ледяным Логом. Ещё и эррол Хордис следовал за мной по пятам, не переставая талдычить об одном и том же. Что я всё ещё немощна и слаба. И, если хочу блистать на Снежном балу, а не подпирать всю ночь стену плечиком, должна побольше отдыхать и поменьше двигаться.

На самом же деле единственное, чего мне нужно было поменьше — это видеться с наседкой-магом и наседкой-свахой, а также с мальчиками в цветных лосинах и вездесущими алианами. Понимая, что меня обложили со всех сторон, я решила до Снежного бала вообще не показываться из спальни. Если Скальде захочет, сам меня найдёт.

Но он что-то не спешил меня находить…

Имелась у моего добровольно-принудительного затворничества и другая причина: я старалась избегать встреч с Блейтианом Крейном.

Стоило только высунуть нос из покоев, как герцог уже был тут как тут. Шла ли я в библиотеку — Его Светлость жаждал меня сопровождать. В парк — какая неожиданность! Представьте себе, он ведь тоже вышел свежим воздухом подышать. В картинную галерею Герхильдов — оказывается, господин Крейн обожает искусство и готов часами пялиться на старинные полотна, рассматривая каждый мельчайший штрих.

Не то чтобы герцог навязывался… Обычно он просто подходил, учтиво кланялся, прикладывался к моей руке коротким поцелуем. После чего с самым участливым видом справлялся о моём самочувствии. Иногда пытался рассмешить какой-нибудь шуткой (как правило, неудачной), не забывая при этом одаривать меня комплиментами и многозначительными взглядами, смысл которых был мне неясен. Потом, расшаркавшись, вспоминал о каких-нибудь неотложных делах и спешил ими заняться.

А я спешила в противоположном направлении, от него подальше.

Казалось бы, ничего такого… Но после каждой с ним встречи во мне просыпалась совесть, голодная и беспощадная. А ведь я с ней почти подружилась, почти уговорила её умолкнуть и смириться с тем, что у неё такая ветреная хозяйка.

Всякий раз, заглядывая Крейну в глаза, я представляла мужа. И снова начинала сгорать со стыда. Из-за того, что, видя перед собой живое воплощение Лёши, вглядываясь в лицо мужчины, так похожее на лицо супруга, понимала, что у меня не осталось к нему тех прежних нежных чувств.

А ведь клялась самой себе накануне свадьбы, что вопреки всем байкам о семейном проклятии, буду с ним и в горе, и в радости. И пока смерть не разлучит нас.

Но, похоже, нас разлучает кое-что другое.

Я чувствовала себя предательницей, изменщицей, слабачкой, так легко увлёкшейся другим мужчиной, и всякий раз облегчённо вздыхала, когда Его Светлость шёл своей дорогой. А вместе с ним блекли, теряясь в закутках памяти, и воспоминания о Лёше.

Очень надеюсь, что Блейтиан надолго здесь не останется и вместе с князем вскорости уберётся обратно в своё Темнодолье.

Кстати, о князе. Ночью накануне Снежного бала ко мне заявилась Блодейна с предупреждением: держаться от Хентебесира подальше.

— Он хочет на тебе женится, и князь Ритерх дал своё согласие, — угрюмо возвестило фальшивое привидение.

— Но я ведь невеста Герхильда! — Я даже подпрыгнула на постели. Не столько испугавшись внезапного появления ведьмы (к этому уже привыкла), сколько ошеломлённая её откровениями.

— А станешь невестой Хентебесира, если вылетишь с отбора.

— Станет Фьярра! — нервно поправила я. — За Игрэйта замуж уж точно не пойду! Хоть на кусочки режьте!

— А за Его Великолепие, значит, уже согласна? — Блодейна криво ухмыльнулась и растаяла, смешавшись с полумраком спальни, прежде ещё раз наказав остерегаться Огненного.

Ну это мы с превеликим удовольствием.

Утром следующего дня замок больше походил на растревоженный улей. Все в нём будто сошли с ума. А уж в крыле невест жизнь и вовсе била ключом. Придворные готовились к Снежному балу, прощанию со старым годом и к встрече нового. Завтра наступит первый день весны, но пока что весной и не пахло. На улице по-прежнему холодрыга, чуть ли не каждую ночь метёт метель, и солнце почти не радует нас своим присутствием, лишь изредка показывается из-за белёсой пелены, обложившей небо.

Впрочем, какое мне дело, что творится снаружи. Я ведь теперь добровольная затворница и ни в какие парки на прогулки всё равно не хожу. Там Крейн, алианы, Тьюлин и Хордис. А единственный, кого бы мне хотелось увидеть, хотя бы мельком, будто сквозь землю провалился. А может, уже и забыл обо всём.

Недаром ведь Ледяной.

Пока я, разомлевшая после купания в бассейне, сидела возле камина и сушила волосы, задумчиво расчёсывая их пальцами, Мабли ревизовала шкатулки, подбирая украшения под бальное платье. Традиционными цветами для Снежного бала считались голубой, серебряный, белый и кремовый. Наряжаясь в одежды светлых тонов, жители Сумеречной империи отдавали таким образом дань уходящей зиме.

— Я случайно увидела платье княжны Серых пустошей, — хихикнула Мабли, прикладывая к лифу колье из лунного камня. — Оно такое… такое… Блестящее очень, в общем. Всё-всё расшито бриллиантами. Представляете! Даже удивительно, как это ткань не рвётся под грузом драгоценностей.