Мой (не)любимый дракон

Проснулась, уже когда Ледяной Лог окутало фиолетовой дымкой вечера. Дождь больше не стучался в окна. Пелена, затянувшая небо, низвергала целые россыпи снега. Крупные комочки кружили в воздухе, выбеливая замок и его окрестности.

Может, пойти снеговика слепить, представляя на его месте Герхильда? Жуткого такого. С носом из подгнившей морковки, косоглазого и с клыками. Под клыки можно будет пустить те шампуры, на которых нам вчера жарили сухарики. А потом я этими железяками изрешечу его драконистое великолепие. И голову ему каблуками растопчу.

С такими радужными мыслями я принялась готовиться к ужину, который, по словам Мабли, должен был пройти в спокойном общении с другими невестами. Без эссель Тьюлин и вельможного тальдена.

Обрядив меня в то самое платье, что я ранее сбросила на пол, темно-красное, щедро украшенное серебристыми экзотическими цветами, служанка собиралась заняться моей прической, но я попросила не тратить больше времени на прихорашивания и просто оставить волосы свободно струиться по плечам. Не терпелось присоединиться к подругам по несчастью, чтобы наконец-то наесться до отвала и расспросить о Майруэн.

Бедняжка. Даже предположить боюсь, как отреагируют на скоропалительное и такое бесславное возвращение алианы ее близкие. Наверняка потерять невинность до брака здесь считается позором и страшным грехом. Неважно, невеста тальдена ты или простая девушка без дара.

Мабли все-таки не удержалась, собрала и сколола мне часть волос на затылке маленьким изящным гребнем, инкрустированным розовыми жемчужинами. И за щеки меня зачем-то пощипала. Хотела еще губы «подсветить карминовой помадой».

Но я сказала:

– Баста! Я сейчас в обморок хлопнусь от голода. Перед кем мне там красоваться?

– Мало ли, вдруг по дороге кто повстречается, – пожала плечами девушка.

Накаркала.

Вырвавшись из рук порой такой раздражающе заботливой служанки, я поспешила навстречу головокружительным ароматам приготовленного с травами мяса. Даже настроение начало улучшаться.

Но ровно лишь до того момента, как из-за поворота неожиданно показался Герхильд. Замер на миг, просвечивая меня своим фирменным взглядом – отмороженно-мрачным, и стал, не спеша, надвигаться.

Я трусливо повернула обратно (мало ли, может, мне в дамскую комнату именно сейчас понадобилось), но не успела сделать и пары шагов, как в спину ударило, едва не сбив с ног:

– Эсселин Сольвер, сбегать от меня не обязательно. Я вас не съем.

А вот я его – запросто. Если сейчас же не пустит меня к мясу…

Обернулась нехотя и едва не застонала, глядя на приближающегося мага. Внутри что-то снова предательски булькнуло, запузырилось и заклокотало. То самое непонятное чувство, что охватывало всякий раз, стоило тальдену оказаться рядом. Раздражающе, опасно близко. Чарами меня непреодолимо к нему тянуло, в то время как разум бился в истерике, напоминая, что я мужняя жена, и, вообще, меня от него воротит. Ведь воротит же? И мне злиться полагается на этого ледышку за утреннюю нервотрепку, а не растекаться у его ног лужицей подтаявшего на солнцепеке мороженого. Сливочного, со вкусом клубники.

Отринув мысли о клубничке, опустилась к вельможным стопам. Увы, приветствия наследника реверансом еще никто не отменял.

– Ваше высоче… лепие, – запнулась.

Его высочелепие выразительно хмыкнуло, милостиво поднимая меня за руку. Там, где тальден меня касался, кожу слегка покалывало, словно между нами пробегали электрические разряды. И снова я сияла, как новогодняя елка, а по щекам наверняка расползался румянец.

Убила бы мага, изобретшего привязку.

– Добавлю это в уже имеющийся список ваших образных характеристик, – будничным тоном сообщил Герхильд.

Я зажмурилась, ругая себя последними словами. Заодно и ушастых придворных, ему настучавших. Господи! А вдруг прикажет четвертовать или колесовать за нанесенное оскорбление! Или язык велит мне отрезать… Раз уж руки у них из-за каких-то паршивых цветов отрубают. Мамочки… В сознании, как по заказу, возникла жуткая картина: моя голова на шпиле самой высокой башни Ледяного Лога.

Следовало срочно спасать положение! Извиняться, каяться и божиться, что больше этого не повторится. Отныне я нема как рыба. И, если и буду вспоминать его великолепие незлым тихим словом, то только мысленно. В крайнем случае, шепотом перед сном вместо молитвы.

Потупилась и с самым кротким видом, на какой только была способна, произнесла:

– Прошу простить за мой недавний эмоциональный всплеск. Я была немного не в себе.

– Должен заметить, это ваше обычное состояние.

Неужели у нас проклюнулось чувство юмора? А я-то думала, там совсем все тухло.

Проглотив насмешку, растянула губы в некоем подобии улыбки и попыталась вежливо проститься:

– Меня ждут другие эсселин.

Надеялась, обогнув Герхильда, смыться. Но он снова меня удержал. Хорошо хоть не прикосновением, на которые слишком остро реагировало мое тело, а произнесенной бесцветно фразой:

– Я пришел узнать о вашем самочувствии.

Ах, вот, значит, для чего притащился. Проверить, жива я или уже концы откинула.

Вспыхнула, но, к счастью, вовремя заглушила в себе очередной атомный взрыв.