Мой немой Афган

Встречи командования, командира дивизии и советников всегда проходили у нас в комендатуре. На втором этаже виллы был большой зал, видимо, и предназначенный в мирное время для встреч за столом. Мебель и само помещение даже сохранили некоторый лоск былых времен. Самое главное, комдив чувствовал себя здесь хозяином, а все присутствующие ощущали себя в безопасности. Я был, пожалуй, рад, что в результате таких встреч отношения комдива и Тихоныча от чисто деловых, служебных переходили в более доверительные и отражали взаимные симпатии. Иногда могло складываться впечатление, что Тихоныч был жестким и властным человеком. Возможно, так оно и было, но при этом он оставался всегда деликатным и интеллигентным в обращении. Время, когда жизнь в городе проходила под руководством Тихоныча, все вспоминали как самое лучшее. Он всегда контролировал ситуацию, успевал разобраться в любой проблеме, все расставить по своим местам, действия всех наших структур при нем были слаженны и согласованны. После его отъезда такого уже не было. Личные дружеские отношения и определенные обязательства, связанные с ними, не всегда служили хорошую службу. Несколько раз мне приходилось рисковать и своей жизнью, и жизнями своих подчиненных, выполняя некоторые не распоряжения, а просьбы Тихоныча. В них никогда не было ничего личного, персонального и самодеятельного. В какой-то мере его обращения ко мне всегда были обоснованны, да и к кому еще обращаться, если не к командиру подразделения, предназначенного, в числе прочих обязанностей, для охраны города, советских специалистов и советников. Однажды пришлось лично обезоруживать офицера КГБ, который оказался несколько не в себе от психологических перегрузок и у него, как говорят, «поехала крыша». Два раза выполнял довольно щекотливое поручение, освобождая ночью из тюрьмы нескольких моджахедов с целью обмена на афганцев, находившихся в плену у оппозиции. Однажды участвовал и в самом процессе такого обмена – это государственно-партийные игры, где я, как в шахматах, был простым «офицером». Помнится еще один случай, но даже сейчас, почти через сорок лет, я не рискну о нем рассказывать, тайна не моя, государственная.

Тихонычу доверяли выполнение важных государственных задач. После отъезда в Москве в восьмидесятые годы он занимал высокие ответственные должности. Приведу пример его отношения к близким людям. На любой войне все живут воспоминаниями о мирной жизни и мечтами о будущем, желанием потом обязательно встретиться, познакомиться с семьями друзей. Но одно дело – поговорить, помечтать, другое – выполнить обещание. Многие, вернувшись домой в мирный размеренный быт, если и не забывали мечты и обещания, то просто не находили время и откладывали на потом. Многие, но не Тихоныч. Спустя год, когда я приехал в отпуск, мама рассказала, что однажды к дому подъехала черная «Волга». Вышел солидный мужчина и спрашивает: «Вы мама такого-то?» Мать испугалась сначала: может, случилось что. А он говорит: «Привет Вам от сына, у него все в порядке. Поедемте с нами в ресторан». А в машине сидели жена командира «Каскада» и жена самого Тихоныча. Вот так познакомились, он свозил их в ресторан, потом тоже звонил, поддерживал связь всегда. Наши хорошие отношения с Тихонычем продолжались и после Афгана, не часто, но встречались. Приглашал меня с супругой в гости к себе. Многое вспоминали при встречах, хотя при женах не могли обо всем говорить.