Мои нереальные парни

– Да кем эти козлы себя мнят? – с трудом проговорила Лола, открывая запылившуюся бутылку «Тиа Мария». Было уже за полночь, вино закончилось, и в ход пошел ликер из дальнего шкафчика моей кухни. – Каким образом они раскручивают нас на секс? Они в курсе, как им повезло заниматься с нами сексом? Да они должны вырезать купоны из журнала целый год – ГОД – и отправлять их по почте, только чтобы их ПОСЧИТАЛИ за людей, достойных заняться с нами сексом.

Дрожащей рукой она налила ликер в бокалы.

– По почте? Дорогая, это выдает твой возраст.

– Я не хочу скрывать возраст. Мне тридцать – гребаных! – три. Мои годы – накопление, актив. Украшение, а не изъян. Я ЛАКОМЫЙ КУСОЧЕК. Почему они этого не понимают?

– Не знаю.

– Если бы я была мужиком, за мной бы все бегали. У меня отличная карьера, прекрасные зубы, – сказала она, обнажая десны, – хорошая сердечно-сосудистая система. У меня есть набор чемоданов, на которые я накопила, с отделениями для нижнего белья и туалетных принадлежностей. В один даже встроен чертов USB-порт для зарядки телефона. Это должно впечатлять. Почему за мной не выстраивается очередь?

Я открыла вторую пачку сигарет и выудила одну.

– Загадка.

– Надо снова загрузить «Линкс».

– Нет, – сказала я, закуривая. – Ни за что. Я покончила со свиданиями.

– Нельзя покончить со свиданиями, если хочешь семью.

– Раньше я была намного счастливее. Не хочу больше об этом думать или искать неизвестно чего. Пусть все идет своим чередом.

– Нина, нет ничего плохого в том, чтобы кого-то любить.

– Знаю.

– Это не проявление слабости, – сказала она. – Я не хочу, чтобы ты теряла надежду.

– Думаю, я уже ее потеряла.

Мы обе высунулись из окна, пуская дым в небо. Молодые ветви недавно посаженного дерева шевелились на ветру.

– Слушай, – сказала она, – ты должна отдать свою надежду мне.

– В каком смысле?

– Ну, помнишь, Джо сказал на свадьбе: «любить» – это хранить одиночество другого человека. Может, «дружить» означает хранить надежду другого человека? Отдай ее мне – я подержу у себя, пока тебе невмоготу.

– Но ты несешь груз собственной надежды.

– О, я несу его уже десять лет. Подумаешь, добавится еще немного.

Я аккуратно заправила ее волосы за ухо.

– Я сейчас не гожусь на роль защитницы отношений. Но уверена, что впереди тебя ждет любовь, Лола. Грандиознее, чем любая из нас может себе представить. Возможно, он не будет знаменитым фокусником. И окажется совсем не таким, каким мы воображаем. Но он уже в пути.

– Я знаю, Нина. Я всегда это знала.

– Правда?

– И насчет тебя я тоже не сомневаюсь. Так что больше об этом не думай. Просто продолжай писать книги и заботиться об отце. Я сберегу твою надежду, пока ты не будешь готова взять ее обратно.

В этот момент к парадной двери подошел Анджело и заметил нас в окне.

– Привет! – крикнул он мне.

– Привет! – отозвалась я. – Как ветчина?

– Хорошо. Я вешаю ее на крюки, на бельевую веревку, но с мухами просто беда.

– Ты хотел велосипед, – сказала я.

– Да, точно.

– У меня есть чем ее накрыть так, чтобы оставить доступ для воздуха.

– Правда?

– Да.

Он улыбнулся и отомкнул дверь. Я повернулась к Лоле – та ошеломленно уставилась на меня.

– Что… это было?

– Он нормальный.

– Потенциальный убийца?

– Он не убийца, а несчастный человек, который купил ножи, чтобы делать мясные закуски и тем самым отвлечься от любовной неудачи и вспомнить родной дом.

– Откуда ты знаешь?

– Мы поговорили, все выяснили и заключили перемирие.

– Каким образом?

– Мы перепихнулись.

– Очень смешно.

– Вообще-то я серьезно. – Лола потрясенно приоткрыла рот, ее пьяный, блуждающий взгляд сфокусировался на мне. – Он пришел, чтобы спросить об украденных посылках, я во всем призналась, и мы занялись сексом на кухне. – Ее челюсть отвисла еще больше. – Знаю.

– Ты теперь с ним?

– Нет-нет. Это была разовая акция.

– Он тебе нравится?

– Не знаю. Очень нравился – в процессе. Думаю, мне было необходимо заняться сексом с кем-то, кто не исчезнет. Мы живем в одном доме. У нас общий счетчик электроэнергии. Я практически слышу его сердцебиение сквозь пол.

Лола поразмыслила над этим и достала очередную сигарету.

– Шикарно, – грустно заключила она.

Какое-то время мы сидели молча в пьяном изнеможении: наливали, пили, курили – и так по кругу.

– У меня новая история для Полки Злорадства, – сказала Лола. – И пока что лучшая.

– Ты каждый раз так говоришь.

– Нет, поверь, правда лучшая. Я услышала ее некоторое время назад и приберегла специально на самый черный день.

– Вряд ли страдания других людей избавят меня от тоски – скорее наоборот.

– Может, выслушаешь?

– Ладно.

– Хорошо, значит, так, – начала она, подбирая под себя скрещенные ноги, совсем как взволнованная школьница во время обмена секретами. – Помнишь мою подругу Камиллу?

– Да.

– В общем, история произошла не с ней, а…

– Это что, выдуманная байка из третьих рук?

– Можем позвонить ей прямо сейчас и уточнить.

– Не собираюсь я звонить твоей Камилле.

– Короче говоря, подруга Камиллы Эмма переехала в Калифорнию. Не проходит и месяца, как она решает принять айяуаску.

– Что такое айяуаска?