Мой Орк. Другая история

Но удивительно то, что Эйва, несмотря на страх, почувствовала нечто новое — сила и грубость орка породили постыдные фантазии. Захотелось ощутить его руки снова. Неужели всему виной треклятый обмен кровью?

— Дотроньтесь до меня еще, — слетело с губ.

На что Кархем немедленно выполнил просьбу, правда, сильно сжимать не стал. Однако этого оказалось мало. И вот, рука орка скользнула с груди на живот, а спустя мгновение пальцы накрыли лобок. Только вот Эйва со страху сжала ноги. Бестолковая даже не поняла, что своим действием лишь раззадорила. Кархем одним движением уложил хулиганку на лопатки, сам же навис сверху, очутившись лицом к лицу.

— Если вздумала дразнить меня, — прошептал в губы, — сто раз подумай.

— И не думала, бэр Кархем, — втянула носом его запах, от которого по телу растеклось незнакомое тепло.

— Сегодня ночью… — спустился к груди, дотронулся языком до соска, а следом прикусил, отчего Эйва вздрогнула, но главное, подалась навстречу.

Все, пора уходить, иначе добром это не кончится. И сейчас же поднялся. Всем своим существом хотелось остаться, но если останется — даст волю инстинктам, чего делать никак нельзя. Не с ней.

Кархем ушел, молча, оставив несчастную в полнейшем замешательстве. Душу буквально рвало на части. Что происходит? Разве такое возможно? Разве можно желать того, кого ненавидишь? Он ведь зверь, убийца! Он орк! Но тело продолжает гореть от его прикосновений. И спрыгнув с кровати, Эйва помчалась в купальную, где принялась умываться уже остывшей водой.

— Так не бывает, не бывает, — все повторяла и повторяла, пока со стороны двери не послышался голос Рии.

А Кархем устремился на задний двор. Захотелось ему лично переговорить с повитухой, глядишь, старуха и подскажет чего полезного.

Глава 23

Садат как увидела вожака, так дар речи потеряла. Чтобы сам Кархем и ступил на ее территорию? Такого не случалось никогда! Мужчины их клана испокон веков чурались подобных мест, считали грязными, недостойными, постыдными.

— Мне знать кое-что нужно, — осмотрелся с характерным изломом в брови, принюхался.

— Слушаю.

— Фарата приводила к тебе мою новую наложницу?

— Это которую? Она ко мне всех приводила.

— Эйву.

— Ах, ее… было дело.

— Что нужно, чтобы не навредить ей? — сложил руки на груди.

Вопрос удивил повитуху даже сильнее, чем появления вожака в лазарете.

— Тут всё просто, бэр Кархем. Никаких особенных советов. Только ласка и бережность. Самку к постели подготовить надо, расположить к себе, вызвать доверие и ответное желание. Ты орук большой, очень большой, сила в тебе недюжинная. И если будешь грубым с ней, причинишь много боли.

— Я тебя услышал. А что здесь делает Налия? — учуял ее запах.

— Захворала.

— Серьезно?

— Жить будет.

— Габан.

Садат проводила вожака до двери, а вернувшись обратно, крепко задумалась. Орук он сильный, жестокий, другой бы не смог вести за собой столько кланов, но и он, как выяснилось, не лишен самого важного. А значит, надежда есть. Сейчас повитуха начала понимать замысел Фараты. Неспроста она из всех выделила именно эту бушту.

— Гэл Садат? — раздался слабый голос Налии.

— Да, — подошла к койке.

— Можно воды?

— Сейчас, — а когда принесла, девушка уже сидела, облокотившись на спинку кровати.

Налия с жадностью опустошила пиалу, после чего уставилась тусклым взглядом в окно, за которым цвела дикая роза. Как-никак разгар весны, самое время первых цветов.

— Ты мне вот что сказать, — повитуха села напротив. — Зачем ты это сделать?

— Что сделать? — тут же встрепенулась.

— Зачем отравить себя? Ты думать, я не понять?

— Я не травила себя, — замотала головой, а губы задрожали, на длинных ресницах повисли слезы.

— Как сказать Фарата, ты из деревни Мильхас, где жить травники. Твои сородичи выращивать редкие травы, такие как Лучник синий. Я знать, потому что бывать там. И ты наглотаться семян Лучника, только он давать синие пятна на язык.

Вмиг Налия побледнела:

— Прошу вас, гэл Садат, не рассказывайте смотрительнице, — пробормотала кое-как.

— Я спросить тебя, зачем? — смотрела на нее вроде строго, но все-таки с жалостью.

— Сил больше не было… бэр Кархем вызывал меня почти каждый день.

— Понимать, — закивала. — Это я понимать… и никому не сказать.

— Благодарю, — сползла на пол, обняла орчанку за ноги, — благодарю, — и уткнулась лбом ей в колени.

— Ну-ну, — погладила Налию по голове, — не реветь. Ты просто еще не привыкнуть, а Лучник глотать дурное решение. Он надолго оставаться в крови и вредить долго.

Повитуха помогла несчастной лечь в постель, укрыла её, а после взялась за приготовление порошков. Уж сколько слез было выплакано этими девчонками, которых притащили сюда силой, сколько беременностей было прервано и сколько грехов ей пришлось совершить, от коих уже не отмыться. Повитухой она стала, чтобы давать жизнь, а не забирать. Но сегодня появилась крошечная надежда для всех. Если хилая самка справится, если покорит сердце вожака, то может случиться воистину чудо.