Мои останкинские сны и субъективные мысли

Одет был богато. Но общий вид имел жалкий. Перепуганный, зажатый человек. Находился под подпиской о невыезде. Вначале процесса от журналистов прятался за спинами своих хмурых странных адвокатов.

Классический зиц-председатель. Даже в тексте приговора судьи путали его фамилию – то Крайнов, то Крайнев.

У него была охрана – но он на них смотрел испуганно. Заглядывал им в глаза, не перечил – послушно выполнял их команды.

Потом – ближе к концу процесса – и адвокатов своих стал тяготиться. Когда выходил покурить на улицу, боязливо озираясь на своих сторожей, жался к группкам журналистов. Смотрел на коллег тоскливо. Может, завидовал. Да, наверняка.

Сломали человека.

Сам процесс…

А что рассказывать об этом абсурде… О том, что Шохин в качестве доказательств приводит на процессе газетные статьи? В том числе, из зарубежных изданий? То есть считает написанное журналистами доказательством. И судьи позволяют прокурору это делать. Про этот бред?..

Про сам суд и так много написано.

Прокомментировал же Генрих Падва [4] судебное решение, приговор – дескать, он «ничего общего с истинным правосудием не имеет». 31 мая – в день окончания оглашения приговора. И я с ним согласен. Читал все эти почти 700 страниц глубокого подтекста. Каждый может прочитать. Текст приговора есть в Интернете. Всё, что нужно – есть в открытом доступе. Кроме лекарства от лени.

Можно всё найти и проанализировать. И понять – избирательное правосудие. Во-первых, судили Ходорковского и Лебедева выборочно – не за все их финансово-экономические грехи в 90-е. Во-вторых, исследуемые в Мещанском суде эпизоды были известны, не широко, но о них многие журналисты писали – и в конце 90-х, и в начале 2000-х, но, почему-то, правоохранительной судебной системе стали интересны после определённых политических событий. В-третьих, по этим уголовным статьям – за все эти «междусобойчики» – треть страны посадить можно. А уж из тех, кто крупным бизнесом занимается и является крупным чиновником – всех. А ведь они-то гуляют на свободе. Получается, что группа обычных граждан России – Ходорковский, Лебедев, Крайнов и другие «неустановленные следствием лица» – организовали ОПГ, а остальные граждане России – например, администрации нескольких российских областей; например, Минфин России; например, Министерство транспорта России (300 000 000 000 рублей оказалось должно подставной компании «Эмитент», штат которой – всего три (3!) человека); например, Федеральная служба по телевидению и радиовещанию (102 872 000 000 рублей – это не хило! это не свои! бюджетные деньги!); например, Государственный комитет по физкультуре и туризму; например, ГАО «Метрострой» (г. Москва) и многие другие – наивно им верили. Притом, верили очень долго – несколько лет – и на колоссальные суммы. За решёткой двое, а остальные продолжают работать, зарабатывать, грести. Уверен, также продолжают наивно верить – теперь уже другим «неустановленным следствием лицам». И также – на колоссальные суммы. В-четвёртых, доказательства – понимаю, что это смешно – были собраны с немалыми нарушениями, с самоуверенной небрежностью; однако суд это не смутило.

Истинное правосудие может быть выборочным, а?

Да и дело не в Ходорковском. Вернее, не в Ходорковском и Лебедеве. Всё было тут. Снаружи. Здесь – как во всей стране. Здесь был слепок России – со всего «гражданского» общества.

Было тут…

Вот о «запахах»…

Я их помню. К некоторым – особые претензии.

У каждого СМИ тут – своя роль. Даже у большинства газет. Оппозиционных. Критикуют процесс. Вроде бы критикуют. Пишут-пишут и ничего не говорят. Слов много, а предложений – нет. Да, своя роль. Рисовать безнадежность действия. Неминуемость бесправия. Для своих аудиторий. Для всего общества. Да, оно того и заслуживало. Заказывало. Каков спрос, таково и предложение.

Особая роль и у НТВ. Работать для этой же газетной аудитории, удовлетворять её спрос. Вроде бы, иногда покритиковать – легонько так, для либеральной, недовольной части общества – но и генеральную линию не нарушить. Явить несокрушимость карательной машины. Неотвратимость мести и наказания. Мощь Системы. Light opposition.

17 мая работаю с Владимиром Кондратьевым. Помогаю ему. В суде идёт второй день оглашения приговора по делу Ходорковского-Лебедева-Крайнова.

Кондратьев. Специальный корреспондент. Трудоголик. Роль НТВ очень хорошо понимает и играет по правилам. Опытный.

Но в тот день утром у него случилась истерика. Известный журналист теряет контроль над собой.

Обида.

Почти со слезами.