Мои останкинские сны и субъективные мысли

- У вас вирішення на зйомки в Косово є? [У вас разрешение на съёмки в Косово есть?]

- Да всё у нас есть, - отозвался раздраженный Вадим. - Просто интересно, как тут братьям-украинцам живётся.

Тот другой офицер, продолжая хранить молчание, взглянул в нашу аккредитацию, а потом стал демонстративно записывать данные Эмиля и номер его машины.

- А є вирішення - їх перевозити? [А есть разрешение – их перевозить?] – спросил теперь уже нашего болгарина разговорчивый первый офицер и сразу пообещал. – Ми повідомимо про тебе! [Мы сообщим о тебе!]

Как потом рассказал Эмиль, слово своё они сдержали.

- You must leave this area! [9] - вдруг сообразил молчаливый второй украинец.

Это он именно нам – журналистам из России – сказал.

Уже в машине Вадима с Переделом прорвало.

- Блять, чирикают на свой мове: «Хто ви, хто ви?», уроды, - хмуро передразнивал «братьев» Вадим.

- Это же хохлы! Чё мы к ним полезли?! – то ли обижался, то ли возмущался Передел.

Да, два родственных народа, а говорят на разных языках. У каждой стороны свои претензии, свои булыжники за пазухой.

Все наши съёмки мы успели провести за три дня. Даже позвонила Влора Читаку, пресс-секретарь Хашима Тачи, и сказала, что премьер-министр согласен на встречу. Только нам необходимо прислать им официальное письмо телекомпании с просьбой об интервью – нормальная практика в нашей работе. Но Влора просила ещё и завизировать письмо в российском диппредставительстве в Приштине.

Вот это была интрига. Ведь телекомпания НТВ официально негосударственная структура, мы можем в своём письме назвать Хашима Тачи хоть премьером Косова, хоть президентом Межгалактической федерации, да хоть мэром Москвы – как ему будет приятно. А вот официальное диппредставительство не может – ведь даже выборы в Косово Россия не признаёт. Не знаю – почему аппарат Хашима Тачи шёл на эту пакость, и что он ожидал увидеть в нашем письме? И где потом использовать эту бумагу? Естественно, чтобы требуемая косовской стороной виза дипломатов стояла в письме, нам пришлось опустить в нём все регалии Тачи.

Вечером в воскресенье мы с Фефиловым подготовили текст для прямого включения. На следующий день наступала роковая дата – 10 декабря. Стало известно, что международные посредники – США, Россия и Евросоюз – так и не пришли к единому мнению о решении статуса Косова. Албанцы собирались утром провести марш по центральным улицам Приштины под лозунгом «Мы всё решаем сами». Опасения, что новые косовские власти объявят завтра независимость, были. Но мои источники в местном парламенте успокоили: «Наши западные друзья просят ещё повременить».

Текст мы быстро набросали вместе. Решили несколькими историями, отснятыми для «Итоговой», пожертвовать для «прямого» и сюжетов для новостных выпусков. Обсудили – какой ещё материал, какие «истории» нам не хватают для нашего большого репортажа.

Пора было ложиться спать, завтра вставать в семь утра. И тут началось. Вадим предложил пойти вниз, в гостиничный ресторан.

- Зачем? У нас завтра важный день – целый день работаем на «новости».

- Ну, пошли. Пивка выпьем.

- Какое пиво? С ума сошёл?! Мы же слово дали!

- Душа просит, - он изобразил лицом тоскливое выражение.

- Бля, опять напьемся ведь, Фефил, - я начал сдавать позиции.

- Нет, нет только пиво. По бокалу. Не больше…

После третьего бокала пива – на каждого – в пустом ресторанном зале появилась съёмочная группа телеканала «Россия» во главе с Андреем Медведевым. Вадим был с ними знаком. Ребята поздоровались и подсели к нам. Коллеги только добрались в Приштину из Белграда, сказали, что приехали на пару-тройку дней. Завтра у них тоже запланированы были прямые включения из Косова.

- А вы давно здесь в Приштине? Что успели снять, с кем встречались? – прищурился корреспондент «России» и навалился на край стола килограммами массивного тела.

Фефилов толкнул меня ногой под столом.

- Да мы тоже на днях приехали, - напрягся он. - Присматривались. По знакомым местам прогулялись.

- Ну и как?

- Да все старые контакты не действуют. Никого из них не нашли.

- Блять, ну город стал абсолютно албанским, - замычал своим зычно-крикливым голосом Андрей. – Пизд.ц! Пиндосы всё к своим рукам прибрали.

Медведев раскованно и громко шутил, горячился и размахивал руками. Не знаю, может он всегда так себя ведёт? Я до того момента видел его лишь в эфире: ничего особого – такой аргумент голого как лом державного пафоса, газета «Правда» от 76-го года. Пресс-офицер. «А получает за это по ставке обозревателя - «восьмёрку» [10] , не меньше», - потом раскрыл часть своих рефлексий Фефилов.

Да и развязность Медведева была какая-то странная. Взгляд выдавал – мутноватый, серьёзный, дотошный.

- А что снимать здесь планируете? – не унимался Андрей.

- Да мы к завтрашнему дню готовимся. Включение у нас. А в среду уезжаем.

- А за отель как будете отчитываться?

- Всё как есть.

- Это почему же?

- Мы не можем в этот раз. У нас проверки на канале…