Мои останкинские сны и субъективные мысли

- Что это пожарные не подали иск на нас? Не захотели в этом фарсе участвовать? В отличие от Вас, да?

Полковник милиции скрывается и больше в здании суда не появляется.

Боевой офицер .

Сапог сапогом!

Пауза в заседании.

Представитель Светлана Бесфамильная подкрадывается ко мне.

А эта что от меня хочет?

Продолжает спор. Мне с ней неинтересно. Говорю то, что о ней думаю. Не забываю её хозяина.

- Пусть Шубин не думает, что этот фарс я лично забуду и ему прощу.

Прилежная девушка встаёт в позу.

- Почему Вы на меня кричите? Что я Вам сделала?

Я не кричал. А вот её плач слышен в конце длинного коридора.

- Просто благодарю Вас за Вашу позицию.

Не успокаивается. Жалоба повторяется. Сейчас зальётся слезами – изображает это лицом.

- То есть? – не понимаю её. - Я Вас должен обласкать?!

Боевая девица Бесфамильная Светлана Викторовна встаёт в другую позу.

Эта что от меня хочет?

Пусть не ждёт от меня нежности.

Пусть не ждут от меня корректности.

Тут происходит самое интересное.

Мне звонят сразу несколько сотрудников Телецентра – подчинённые Михаила Шубина. Некоторых я знаю, других – нет.

Мысль у всех одна. Мол, Поповичев выставил счёт, Шубин совершил оплату, ссылаясь на дополнительное соглашение № 13 к договору на организацию охраны Останкино между двумя юрлицами – привлечение допсил оплачивается отдельно. Так? «Так», - говорю. А они все одно и то же: чрезвычайные ситуации в Телецентре объявляются раз в два-три месяца, но никогда дополнительные услуги не оплачивались.

Никогда!

Говорят – такая оплата была впервые.

В нашем случае!

Говорят – на этом настоял сам Шубин.

Надавил на Поповичева.

Говорят – сам высчитывал и думал, иск на какую сумму нам предъявить.

А до этого – ни разу!

Звонящие подтверждают мои предположения. Это уже не подозрения.

Правда, оправдывают командира 5 полка милиции УВО при ГУВД по г. Москве…

- Спасибо за помощь, - говорю каждому из звонящих.

Удивляюсь, но благодарю.

А они всё говорят. Говорят.

И это не первый слив негатива. Сами выясняют номер моего телефона и звонят.

- Да достал этот урод! – догадываются о мучащем меня вопросе. – Лишь бы вы выиграли дело. Пусть Ему будет ещё хуже. Побесится пусть. Достал уже!

Вот сила ненависти!

Мурашки по телу.

Лишь бы как-то отомстить своему шефу.

«Достал уже!»

Шубин доиграется – подчинённые либо его сдадут, либо отравят.

Либо заколют.

Либо придушат.

Во время сна.

В его огромном кресле.

Как средневекового деспота…

Говорю об этой новой информации на суде после перерыва.

Бесфамильная ахает. Всплеснула руками:

- Ваша честь… Ваша честь…

Ну? Ты тоже знала? Ну? Ничего. Просто: «Ваша честь! Ваша честь!» То есть так она к Куприяновой взывает.

А судья не слышит. Что-то выводит на бумажке перед собой. Отвлечённо. Ни на нас, ни на неё – ни на кого не обращает внимания. Скучно ей с нами. Тут. Продолжает своё занятие. Интересное…

Иногда смотрит на присутствующих непонимающим взглядом. Несколько раз прикрывает глаза. На пару минут. Правосудие дремлет. Порой пробуждается и кричит. В нашу сторону. В основном – на меня. «Ответчик Мирзоев отвечайте!» Говорит плеоназмом. Олег перебивает Бесфамильную – иронизирует, острит. Ну, трудно сдержаться. А Куприянова на меня: «Ответчик Мирзоев, что у Вас там творится?» И снова погружается в дремоту-мечты. И продолжает что-то рисовать у себя.

У меня желание – подбежать к ней и вырвать листок. И показать всем. Как минимум – если удастся – просто заглянуть в него. И громко поведать всем. « Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом». Может, она – художник. Что-то доброе рисует – сердечное. Ну, сердечки. Пронзённые стрелами. Ну, не стиральную же машину. А, может, нас? В карикатурном виде? Шаржики? Для альбома?.. Нет, не похожа она на художника. Слишком сухая, вялая, апатичная. Думаю, в крестики-нолики играет. Увлечённо играет. Это ей интересно.

Вот вопрос у меня. Оплатил Телецентр. Так? Это дошло до милиционеров? «Дополнительно задействованных для охраны…» А?

Оказывается, не дошло.

Звоню знакомому сотруднику 5 полка: «Вам что-то оплачивали за т.н. допработу 18 марта?» Говорит: «Мне – ничего».

Удивляюсь:

- Ну, вот – по их документам – заплатили в июле. Летом была какая-то надбавка? Премия? Там немного. Но всё же.

- Нет! Мы бы заметили! Немного!

- Ну, хотя бы в августе?

А он:

- Давай, я тут у коллег поспрашиваю и перезвоню.

Проходит больше часа. Никому ничего не платили. У кого знакомый ни спрашивал, не знают.

И выпытывает:

- Народ интересуется – когда ждать премии, Эльхан? Ну, когда? Что им говорить?

Это он – у меня. По телу растекается злорадное чувство удовлетворения – теперь они начнут доставать своё начальство: «Это вы у Поповичева потребуйте».

Весело! «Нам ничего не оплачивали!»

А где деньги?

ТТЦ ведь заплатил…

Сообщество странных людей.

Сотрудники российских судов.

Судьи, секретари…