Мои пятнадцать редакторов (часть 2-я)

На строительной площадке, куда я попал согласно плану выпуска первого номера газеты "Трибуна строителя", меня не ждали. То есть вчера ещё ждали, и сегодня тоже ждали — до обеда, а в обед неожиданно подвезли раствор — и корреспондент отошёл на задний план. Раствор есть раствор, его надо выработать, пока он не схватился прямо в бадье. Короче, не до репортажей.

Это я понял, но позже. А сначала всё было хорошо.

— Не подскажете, где мне бригадира найти? — спросил я у первого попавшегося с лопатой.

— В первом подъезде, на пятом этаже, — хмуро отвечал попавшийся.

И я отправился в первый подъезд.

Поддоны с кирпичом придавали только что перекрытому этажу почти жилой вид. Каменщики заводили углы и вели лицевую кладку. Кирпич ложился в раствор, как галушка в сметану: шлёп! Прямо хоть вилку бери.

— Как мне поговорить с бригадиром? — спросил я у ближайшего каменщика.

— В прорабской ищи, — махнул каменщик вилкой, в смысле, кельмой куда-то вниз и налево.

И я отправился налево и вниз — в прорабскую.

"Да пошёл ты со своим план-заданием, знаешь, куда?" — услышал я голос в вагончике, и толкнул дверь. Разговор тотчас же оборвался, и вопрос о том, куда идти, остался не прояснённым.

Сидевшего за столом пожилого мужчину с лицом нахохлившегося воробья я отмёл, не задумываясь: явно прораб! И обратился к здоровяку лет тридцати, коршуном нависшему над столом:

— Вы бригадир?

— Ну, я бригадир. А ты кто? — заклекотал коршун и повёл на меня острым глазом.

— Корреспондент газеты "Трибу…"

— А бумажка есть, что ты корреспондент? — оборвал меня бригадир. — Может, ты американский шпион? Или из народного контроля. Я почём знаю?

— Можно в трест позвонить, спросить, — подал я дельный совет. — Вон, у вас телефон…

— Некогда мне звонить! Раствор привезли, теперь до ночи его кидать — не перекидать, — отвечал бригадир. Обогнул меня по дуге и ушёл, хлопнув дверью.

Фактуру я взял у прораба. Он оказался сущей находкой для шпиона. Выложил всё как на духу: и про план-задание рассказал, и фамилии с цифрами выдал. А напоследок даже про февральский Пленум ЦК КПСС много чего интересного наговорил, хотя об этом его и не просили.

— Февральский пленум — это, конечно, хорошо, но нам бригадир в газету нужен, — сказал мне Дедиков. — Бумажку я тебе дам, даже с печатью. Ты, главное, материал возьми!

Пришлось снова ехать на стройку, искать бригадира. Увидев моё временное удостоверение, бригадир скис и наговорил страниц на восемь. Так что репортаж я написал и сдал вовремя. Там было всё: кирпич, раствор, прораб… И конечно же, бригадир с американским шпионом. Впрочем, шпиона Дедиков почему-то выбросил. Потом лично перепечатал выправленный репортаж на машинке и с видимым облегчением положил его в папку с красной надписью "В набор".

За неделю, оставшуюся до сдачи макета в типографию, я взял интервью у начальника планового отдела и собрал информацию по управлениям.

— Номер почти готов, — сказал Дедиков в среду. — Только что-то она у нас суховатая получилась. Оживить бы её чем-нибудь! Рассказик дать, юмореску… У вас что-нибудь есть подходящее о строителях?

— А когда надо?

— Желательно завтра утром.

— Будет! — легко пообещал я, хотя в тот момент ничего про строителей у меня не было.

Вечером я сидел за столом и писал юмореску. Смутно помню сюжет: кажется, что-то в духе раннего Гоголя со строительным уклоном. История о прорабе, у которого из-за нерасторопности смежников оказалось под срывом план-задание. Пришлось прорабу обратиться к друзьям-строителям с просьбой выручить его стройматериалами. Друзья оказались как на подбор — выручили. Да так дружно, что получилась примерно такая картина:

"Ближе к обеду кирпич, цемент, бочки с олифой, ящики со стеклом, плитка, столярка и прочий стройматериал заполнил всё видимое пространство — от прорабской до горизонта. А между тем, машины всё прибывали и прибывали. Кузьмич прятался среди плит перекрытия, но его находили и заставляли принимать срочный груз. Кузьмич закапывался в щебень, но его дружно откапывали — и заставляли разгружать машины. В обед с юго-запада прилетел горный орёл и стал вить гнездо на вершине огромной горы из фановых труб и радиаторов…"

— Ничего, пойдёт, — сказал утром Дедиков. — Главное, чтобы Обллит твое творение не снял с полосы.

При этом лицо у Дедикова было озабоченным.

Обллит был структурой серьёзной. Он вычёркивал слова, предложения и абзацы, не объясняя, почему. Он снимал целые материалы, и мало кто из журналистов спрашивал, по какой причине. Сняли? Значит, так надо!