Мой Пилигрим

— Тебя Ваниль зовет. — Швея, вернувшись со склада бросила мне в спину. — Хоть бы уволил…

— Как откровенно. А чего рано? Еще полудня нет.

Что, правда будет отчитывать? Или говорить, что коллектив — это семья, и я не хорошо себя веду? Ладно, посмотрим.

Владелец «Шкур» у себя был один. Я прикрыла плотнее дверь от холода, подошла к столу и вопросительно подняла брови: «звали?».

— Гончий от господина Шариза доставил, на твое имя.

Взяла коробочку, открыла, развернула белую тисненую открытку, что лежала сверху: «Милая Тио, приглашаю Вас на ужин, только для беседы, никаких обязательств. Прилагаю маленький подарок и пропуск в район. Жду Вас. Ш.».

Я засмеялась, не в силах удержаться оценки этого «милого» приглашения! Каков хромоногий! На свидание по пропуску, и что значит «для беседы»? Буду нужна — пусть сам приезжает.

На дне, на бархатной подушке лежала крупная заколка-игла для волос. Вещь бесполезная — в моей копне сена она пропадет бесследно, а все, что сможет удержать, это пару прядок. Волосы слишком густые, слишком длинные, слишком волнистые и непослушные, чтобы я могла хоть какую-нибудь прическу носить, кроме кос. Я даже одну косу заплести не могу, потому что в начале она будет слишком толстой, как бобровий хвост, потом превратится в питона, и уйдет на нет как его змеиный хвостик. Неудобно. А эта иголочка — ой, смешно.

— Золотая? — Показала Ванили, и тот, едва взглянув, кивнул. — Забирайте. Погасите косяки Мари, а если останется, то на будущую подстраховку деньги.

— Уверена?

— Да. А мне аванс, пожалуйста, и два часа свободного времени после обеда. И еще, приготовьтесь, сейчас будет очень нагло и невежливо… Господин Валентайн, из-за вашей шапки, даже после глобальной помывки головы я до сих пор пахну этим диким парфюмом! Умоляю, перестаньте так душиться! Если вы маскируете перцовку пред подчиненными, чтобы не дышать перегаром, то лучше пусть перец, чем тошнотворная ваниль.

Он уставился в свои бумаги. Даже хамство не помогло, а я надеялась хоть раз заслужить прямого взгляда.

— Аванс выдаст Агни, и с двух до четырех свободна.

— Спасибо.

Я полетела до «единички», на ней докатила до другого края. Хотела сразу на место схватки добежать, но не преодолела искушения. Завернула в чайную, купила пакет пирожков, расплатилась.

А на злое молчание Зои, которая несомненно меня признала, хлопнула по столешнице ладонью и рявкнула:

— Да, ты красивая! Но мне — не соперница!

И выскочила наружу до того, как женщина хоть что-то успела бы сделать или сказать. Главное — я не соврала. И надеялась, что выходка поможет машинисту, выставит того в выгодном свете. Жених-то нарасхват!

Не знала, что увижу на проезде, пирожки сразу есть не стала, а то вдруг там дохлятины полно, еще вырвет. Зря осторожничала, чисто, но следов было очень много, и я, хоть и не следопыт, прочла их: люди и машина отлова. Грязи намесили, отпечатков глубоких полно, протектор от узких колес, это точно отлов. А была бы больничка или лодочка — у них шире шины.

А я не нашла ни ножа, ни пальто, ни сумки. Только бы их Безымянный забрал, а не служба порядка в мусор выкинула! В баки на окраине я тоже заглянула, но в понедельник уже все вывезли, было пусто.

Я могла заказать новый нож, но вот тем самым он все равно не будет. Стальной коготок ведь был переделан из ножа для мяса, которым я тигра в шею ударила. Отличная сталь!

За оставшийся час добралась до мастерской замочника, заказала и подождала пока сделают, два дубликата ключей — один для Мари, второй снова спрячу на чердаке. Купила в мелкой лавке посуды новый термос. Съела пирожки и вернулась на смену — дорабатывать до семи вечера.

— Я сказала: сразу домой, и не спорь. — Новенькая открыла было рот для возражения, но я пресекла: — У меня дела, а тебе нечего шляться по темным улицам даже в восемь. Найдешь, чем развлечься, ужин нам приготовь, Рыжуна накорми, с Паном погуляй. Убери, если тот не стерпел и нагадил. Будешь моей служанкой, послушницей — называйся на выбор. На кой ляд мне сдалась нахлебница, верно?

Мари так кротко и вместе с тем хитро улыбнулась, дав понять, что не очень-то она моему строгому тону верит.

— А ты куда?

— Пойду Духа Жажды будить.

— Правда?

— Так, ты все поняла?

— Поняла.

— Все, «единичка» подходит. Бегом!

Трамвай укатил, а я перешла дорогу к парку. От путей он начинался не сразу — на той стороне располагалась широкая полоса пешеходного тротуара, лавочки, газон, который никогда толком не порастал травой из-за глинистой почвы, и плотный ряд тополей. Когда-то плотный, сейчас одни пеньки, обросшие тонкими веточками. Издалека смотришь, как будто кто гигантские помазки в землю врыл.

Никаких дорожек к ограде не было — ни тротуарных, ни стихийно протоптанных, все только вдоль. Я пока и пошла параллельно, решив обойти хотя бы одну часть, ту, что напротив Трущобного. Обойти все — никаких ног не хватит, с учетом пяти сторон районов, это… пятнадцать километров, на вскидку.

Никогда прежде не думая о масштабах, аж остановилась на месте, так меня впечатлило — какой же это парк? Это огромный кусок территории, куда куча парков влезет!