Мой Пилигрим

Проклятье, если трезво подумать, что я делаю, — собираюсь ночевать в Черном Замке! Жить там! В парке, на руинах, с двумя мужчинами, один из которых истинное чудовище.

Перекинула один пакет, второй. Подставила ящик, потому что на высокий край слухового окна так с наскока не запрыгнуть, села и, оставаясь ногами на чердаке, сняла сапоги. Только потом развернулась и перелезла совсем, сама.

Утром разберусь — куда тут что можно сложить, и где взять еще света.

Разделась до самого легкого платья, чтобы не запариться, оставила вещи на кровати и осторожно открыла дверь.

И что? Орать «Привет, я дома»? Ночь почти. А туалет где, если приспичит? А кухня, если поесть захочу?

Коридор освещен, но не ярко. Лестница тоже. Я спустилась со второго этажа, идя по тому же маршруту, как и вчера. Мимо гостиной не пройду точно. Прокашлялась, привлекая внимание Аурума, которого увидела в кресле у камина. Тот сидел за книгой.

— Добрый вечер.

— А, Тио! А я уже не знал, что думать. Может, ты сразу спать легла, или совсем передумала, что не объявляешься. Голодна?

— Нет. Успела поесть.

— А что волосы сырые? Что случилось?

— Хорошо, если они завтра утром не будут сырые… — искренне поделилась я неудобством, страдая от минусов такого богатства. — Просто помыла голову. А Грим дома?

Так обыденно спросила, будто всегда так делала.

— Нет, не возвращался. Присаживайся к огню, а я стул возьму.

— Спасибо.

Перемолвившись вежливым «что читаете?», «как прошел день?», не удержалась от того, что на самом деле было интересно:

— А чем Грим занят? Вряд ли он на работу ходит, как обычные люди. Что он делает? Аурум, пользуясь случаем и его отсутствием, выкладывайте мне все!

Старик засмеялся. А от ответа ушел:

— Ну уж нет, я его выдам, а он мне потом выговор сделает. Да и ему будет приятней, если ты лично спросишь.

— Вчера не помогло. Он проигнорировал и сделал вид, что не слышит.

— Дикарь… — полувсерьез, полу в шутку высказал Аурум. — Но с ним бывает, когда слишком волнуется. Он ведь и о тебе всего пару слов сказал, в первый день, когда встретил. А потом, сколько ни пытал — кто, что, — погружается в себя и молчит. Хоть пытай. Тио… а что с тобой случилось?

— Вы про шрамы?

Старик не проявлял так открыто жалости или брезгливости, чтобы это бросалось в глаза. Он смотрел мне в лицо прямо, и сочувствие мелькало где-то очень глубоко и едва заметно.

— На меня напал тигр, зажевал здесь, порвал там. То, что попало на лицо — царапины.

— Ох…

Мы еще поговорили немного о вещах неважных и простых.

И я ушла к себе. Волосы все равно не судьба полностью высушить, даже у камина, дом не осмотреть, с Гримом словечком не перемолвиться. Лучше лечь и выспаться. А с Аурумом, я отметила, было легко. Не друзья-приятели, но все же легко. Обалдеть — рыцарь Святого Ордена!

Открыв створки на второй раз, чтобы увидеть площадь, я пустила внутрь немного прохладного воздуха, а заодно и посмотрела на руины чуть выше, чем с земли. Посмотрела на луну, подмигнув ей — она на убыль пошла, и высмотрела ветерок в движении парковых ветвей. Это тот самый ветер, что живой, или бездушный, обычный?

— Эй! — Позвала на всякий случай, вдруг прилетит. — Когда снова меня на себе покатаешь?

Собралась закрывать створки, как вдруг со стороны дунуло. Меня вскользь задело, а основной порыв пришелся на полуразрушенную замковую площадь. Выпавший снег нехотя заскользил, потянулся за спиральным вихрем и от центра стал распыляться в стороны. Я заметила открывшиеся черные линии знака пяти сторон и возникшую высокую фигуру, соткавшуюся из воздуха. Грим домой прибыл.

Голову в мою сторону поднял сразу — как взгляд почувствовал, я его лицо белым пятнышком различила. Белым, с черными глазницами. Если прикинуть, Миша, увидев Безымянного издалека, мог бы принять его бледную костлявую руку за скелет. И глаза провалены, и рот длинный, что если оскалится — чем не улыбка мертвеца?

Грим склонил голову, приложив ладонь к груди. Темные волосы и полы пальто еще трепал ветер, утихая и исчезая, так что его фигура предстала красочно припорошенной снегом и движением.

Красиво, мне очень понравилось. А сам поклон — нет. Еще не хватало! Что, в его глазах я все больше и больше превращаюсь в «госпожу Тактио»? Обойдется! Мне этого счастья не нужно. Я зло закрыла створки, щелкнула задвижкой и недовольно проследила через стекло, как Грим пошел ко входу.

Чему верить? Кому?

Стоят ли слова чудовища о том, что он не пленит красавицу, хитростью заманив в свой замок? Вдруг он так сильно хочет вернуть прошлое, что запрет меня здесь, станет поклоняться, как прежде Колдунье, и превратит жизнь в кошмар?

Я прислушалась к себе и успокоилась. Мой Пилигрим был и останется драконом с золотым сердцем.

И, все-таки… он прав — я безмерно ему доверяла.

Мастерская