Мой профессор - волк!

В начале нашего пути я еще уверяла себя, что Тони спасет меня. Пусть не сразу. Возможно, Блэкстоун уже успеет заполучить мое тело… но ведь тело же не главное, правда? Душу мою ему не заполучить никогда, и дух не сломить. Ноги расставлю, глаза закрою и пусть себе шпилит, сколько влезет. От меня не убудет – тем более, главное уже любимый забрал… Хотя, может, стошнить, конечно. Ох как может…

Сама не заметила, как начала молча плакать, кусая губы, чтоб не всхлипывать вслух. Нет, не от жалости к себе – не такая я важная персона, чтобы убиваться за собственную поруганную честь. Просто с каждым километром, пройденным машиной, я все отчетливее понимала, что нет, совершенно необязательно, что Тони вообще найдет меня.

Блэкстоун ведь может и не сообщить Тони, что забрал меня. А если Тони не догадается? Подумает, что сама сбежала? Мы ведь поругались! И я действительно сбежала!

А даже если и догадается – вдруг меня увезут не к Блэкстоунам в имение, а… туда, где меня никогда не найдут – ни родители, ни Тони? Зачем Блэкстоуну вообще все эти проблемы? Суды какие-то, разборки кланов, месть, попранная честь другого альфы? Увез в другой город, поселил в какой-нибудь подвал и трахай хоть годами, пока не надоест. А еще и предохраняться необязательно – все равно ж я не забеременею.

Я вытерла злые слезы. Чтоб они провалились, эти Тонины сигареты! Ведь не унюхает же меня теперь!

Да и зачем ему меня искать, унюхивать, если он в принципе говорил со мной о том, чтобы расстаться…

И тут я поняла еще кое-что, от чего захотелось побиться головой и самой завыть в потолок этой неказистой машины.

Я вдруг поняла, какая я недалекая тупица.

Тони ведь явно хотел прогнать меня не просто так, а потому что боялся за мою жизнь! И без сомнения, объяснил бы мне это и рассказал, что задумал, если бы я так по-глупому не сбежала.

Как я этого не поняла?!

А очень просто я этого не поняла, снизошло озарение. Потому что его приказ был не просто приказом. А тем самым приказом, от которого внутри моей головы что-то переклинивает, и я делаю абсолютно все, чтобы его выполнить.

Мой альфа сказал «оставить» его. Я и оставила. Вот прям так сразу, не дослушав и даже не пытаясь понять, что именно он имеет в виду. Развернулась и убежала из гостиничного номера, так что пятки засверкали.

Не удержавшись, я все же всхлипнула, фокусируя поплывший взгляд на затылке водителя. Волк рядом со мной рыкнул и ткнулся шершавым носом мне в руку повыше локтя, словно успокаивал.

А другой волк…

Другой издал странный звук, похожий не то на стон, не то на хрип… Тело его начало вытягиваться, лоснящаяся черная шуба лысеть и бледнеть…

Поняв, что он оборачивается, я зажмурилась и прижалась ко второму зверю, все еще «нормальному». В груди у него я услышала глухое рокотание – крайне недовольное. А на плечи мне вдруг упала чья-то рука.

– Эй! Босс же сказал, не трогать ее! – услышала с переднего сиденья.

Рядом гоготнули.

– А может, я коммунист? А коммунисты говорят – делиться надо… Да Рас и не узнает – чо она, целка что ли? Слышь, милая? – меня толкнули в бок. – Отсосешь мне по-быстрому, а я тебя потом подберу, когда Расу надоешь… ок? Ну? Давай! Пока я не оделся... У меня вон и стояк уже…  

– Тебе-то она зачем? – усмехнулись спереди.

Оборотень над моим ухом тихо зарычал.

– Так ведь сладенькая… а пахнет так, что даже этого ее ублюдка Макмиллана на ней не чувствуешь…  

Я совсем вжалась в сидящего слева волка, придавливая его собой, чувствуя в молчаливом, грозно урчащем звере защиту. Так сильно вжалась, что на повороте не удержалась и свалилась на него всем телом.

Что было большой ошибкой, потому что оборотень справа решил, что это приглашение, и на задницу мне опустились уже две руки.

Боже, награди того, кто придумал джинсы! Если бы не они, меня бы уже всю облапали! И так облапали, конечно – но, по крайней мере, в джинсах хоть до самых стратегических мест непросто дотянуться…

Волк рядом взвизгнул под моим весом, извернулся и, по всей видимости цапнул того, что слева, за руку…

– Ах ты урод! – заругался оборотень. Руки убрались, и я воспользовалась моментом, чтобы подтянуться и снова сесть, причем, волк, оставшийся в звериной форме, перелез через мои колени, впихиваясь между мной и собратом.

С облегчением я вжалась в стекло и только тогда позволила себе открыть глаза. И ужаснулась, поняв, что мы уже за городом! С какого-то перепугу я решила, что меня везут в дом к моим родителям – туда, где ждал меня Блэкстоун. И только теперь осознала, что везти меня туда никакого резона нет, и маму я не увижу.

– Я… хочу убедиться, что с моей семьей все в порядке.        

Голос мой звучал твердо, но так тихо, что хорошо если его вообще услышали.

Услышали. Водитель недоуменно уставился на меня в зеркало.

– Да что с ними будет-то? Кому теперь нужна твоя семья?

– Я хочу с ними поговорить! – упрямо повторила. – Позвоните Расселу, пусть передаст им телефон. Я ведь пришла, правда?