Мой путь к мечте. Автобиография великого модельера

Почему? Индустриальный век представлял собой командную экономику: босс отдает распоряжения посредством сложившейся иерархии, и вы исполняете их. В индустриальную эпоху люди носили униформу, синие воротнички или белые воротнички в галстуке. Зачем надевать белую рубашку? Потому что босс велит вам. В информационном веке тотальная зависимость от босса снижается. Вы становитесь более независимым и мыслите свободно. Фирма Microsoft стала одной из первых компаний, открывших свой офис в кампусе; она была пионером в повседневной одежде.

Революция повседневной одежды охватывала все новые слои населения. Даже банкиры, само воплощение иерархии, возглавляемой боссом, стали приходить на работу в менее строгом костюме. «Неформальная пятница» закрепилась повсеместно. Ни мои партнеры, ни я не продумали это явление; мы не обращались к социологам и опросам общественного мнения. У меня просто возникло ощущение, что американцы — раскованный народ, которому нужна менее формальная одежда. Теперь нам стало ясно, что в то время, когда мы начинали работать, общество стояло на пороге больших перемен.

Именно это обстоятельство, по мнению Сайласа, действительно создало бренд Tommy Hilfiger: Америка вступала в информационный век.

Мы с Джоэлом Хоровицем искали офисные помещения, когда наткнулись на здание на 25-й Уэст 39-й улице между Пятой и Шестой авеню, в котором располагался рэкетбольный клуб[83]. Раньше здесь размещались инженерные общества, подарок Эндрю Карнеги, сделанный в 1907 году. Когда поднялись на тринадцатый этаж и обнаружили просторное светлое помещение с окнами, выходящими на Палладио, мы переглянулись и сказали: «Вот оно!»

Мы устроили здесь несколько демонстрационных залов и оборудовали конференц-зал в задней части и дизайнерскую студию на балконе. Когда Сайласу, Лоуренсу, Джоэлу и мне понадобилась штаб-квартира корпорации, мы отремонтировали пентхаус. Наш бизнес начал бурно развиваться, и мы арендовали и отремонтировали еще один этаж, а потом еще один, и еще один, пока не выкупили все здание. Домовладение 25-й Уэст 39-я улица стало нашим родовым домом. Шестнадцать этажей салонов Tommy Hilfiger. Мужская одежда, женская одежда, детская одежда, лицензионная продукция. В здании также размещалась огромная нью-йоркская бонанца: парковочный гараж! Мы проводили там показы мод и вечеринки, представляли открытие новых магазинов. У нас в этом здании происходило так много интересного, что энергия и вибрация были просто невероятными!

Когда наш бизнес разросся настолько, что нам стало тесно в этих помещениях, мы начали арендовать площадь в доме 485 на Пятой авеню, в нескольких минутах ходьбы и прямо через дорогу от потрясающей Нью-Йоркской публичной библиотеки. И снова мы арендовали и ремонтировали один этаж за другим, и в итоге купили это здание — еще одна отличная инвестиция в недвижимость. Мы перевели туда подразделение дизайна и производственный отдел и постоянно курсировали между двумя рабочими местами, вибрирующими творчеством.

Торговые помещения — это отдельный мир, в котором мы не совершили серьезных прорывов. Чтобы правильно продавать свои вещи, требовалось соседство премиум-класса — иными словами, нам нужно было расположиться рядом с Ральфом Лореном и Кельвином Кляйном.

Однажды воскресным днем Сайлас, Лоуренс, Джоэл и я собрались в номере Лоуренса в отеле Regent в Гонконге. По традиции заказали чизбургеры, картошку фри и блюда китайской кухни и заговорили о делах. Лоуренс, одетый в одну из своих сшитых на заказ рубашек от Ascot Chang, брюках чинос и туфлях от Tod’s, сказал:

— Мы должны выяснить способ, как по-настоящему пробиться в крупные универмаги.

— Ну, нам нужно больше рекламировать и расширять нашу линейку продуктов, — сказал я.

Джоэл добавил:

— У нас есть проблемы с доставкой. Нам нужно укреплять дисциплину в производстве и логистике.

Сайлас стукнул кулаком по столу:

— Нам нужен человек, который знает это дело! У кого лучшие отношения с универмагами? Кто лучший продавец в бизнесе?

— Это Эдвин Льюис, — сказал Лоуренс.

Эдвин был парнем номер три у Ральфа Лорена, после Питера Строма, вице-президента компании, и самого Ральфа. Он славился своей жесткостью и знал бизнес изнутри и снаружи и сумел наладить серьезные отношения и заключить лицензионные сделки со всеми владельцами и главами крупных универмагов в Америке. Эдвин был легендой.

— Эдвин с Polo, — сказал Джоэл. — Он с Polo и Ральфом Лореном лет семнадцать-восемнадцать и никогда от него не уйдет.

Я согласился:

— Он никогда не покинет Ральфа.

— Он и не подумает покинуть Ральфа, — эхом вторил Лоуренс.

Сайласу не понравился этот ответ. Он предложил:

— Давайте попробуем.

— Ладно, — согласился Лоуренс, — я позвоню ему, но он ни за что не оставит Polo.

— Он не собирается покидать Polo, — повторил я.

Мы топтались на месте, и тогда Сайлас сказал:

— Лоуренс, позвони ему. Прямо сейчас.

К всеобщему удивлению, Эдвин согласился встретиться. Сайлас спросил: