Мои шифоновые окопы. Мемуары легенды

Выставка Оскара де ла Рента на протяжении трех месяцев демонстрировалась в Центре Моны Бисмарк в Париже. Анна Винтур и ее дочь Би приходили ее посмотреть рано утром во время Недели от кутюр. Морин Дауд специально прилетела в Париж, чтобы увидеть выставку. А Сюзи Менкес[29] написала об этой моей работе замечательный отзыв. Еще одна веха на моем пути в шифоновых окопах.

Анна Винтур на год младше меня, а наши дни рождения разделяют всего несколько недель. На протяжении многих лет мы обменивались подарками: я присылал огромные роскошные букеты от ее любимого флориста, и она присылала мне цветы, иногда с сопровождавшей их запиской от руки. На Рождество мы также дарили друг другу подарки. Однажды она подарила мне собрание из десяти томов в твердом переплете всех известных афроамериканских картин и скульптур, существующих в Западном полушарии. Это был очень продуманный подарок, который мне действительно понравился.

Было Рождество, когда она вместе с Аннет и Оскаром де ла Рента подарила мне красивый африканский низкий трон, выбеленную табуретку некоего племени, найденную в магазине антиквариата на Ист-Сайде в Нью-Йорке. Она и сейчас стоит в моей гостиной, заваленная книгами, перед диваном Трумэна Капоте, который я купил на аукционе.

Я помню, как получал щедрые подарочные сертификаты в мой любимый питомник растений Rosedale Nurseries в Хоторне, штат Нью-Йорк. Анна Винтур и Вера Ванг прислали мне несколько подарочных сертификатов Rosedale Nurseries, так что я смог посадить в своем саду в Уайт-Плейнс кусты гидрангеи, белые вишневые деревья и огромные рододендроны.

В 2014 году в течение трех дней шла распродажа наследственного имущества Банни Меллон, и на аукционе Sotheby’s было выручено более четырнадцати миллионов долларов. Я сделал по телефону ставку на буфет из сосны из Новой Англии и подарил его Анне Винтур на Рождество. Это был мой самый важный подарок, свидетельство наших взаимоотношений в жизни и карьере. Она убрала ванну на ножках из гостевого санузла на первом этаже и на ее место поставила буфет от пола до потолка.

В 2016 году я отправил ей в подарок красивое желтое кресло Regency с обивкой, за которое сражался на аукционе в галерее Doyle на Манхэттене. На мой домашний адрес была отправлена благодарственная записка, написанная от руки. Анна умеет делать такие великолепные старомодные жесты. Но я никогда не видел его в ее нью-йоркской резиденции; уверен, что оно обосновалось в какой-нибудь гостевой комнате в ее доме в Мастике, Лонг-Айленд.

Белые подсвечники Wedgwood девятнадцатого века, прекрасный подарок, который я нашел у ирландского торговца антиквариатом Найла Смита, всегда стоят на ее обеденном столе во время официальных обедов и ужинов, включая те, что были организованы для сбора средств в поддержку кампании Барака Обамы.

_“ Еще одна веха на моем пути в шифоновых окопах._”

Мой последний подарок ей был куплен в ее любимом магазине John Derian. Это старинная колонна из дерева в стиле неоклассицизма.

Слова и поступки человека могут произвести неизгладимое впечатление на душу. Вы можете заставить человека почувствовать себя любимым с помощью самых простых вещей в жизни. Важны не роскошные подарки, а то, что за ними стоит.

Раньше я дарил своим близким друзьям в Нью-Йорке на День благодарения и Рождество марципановые торты с оригинальным дизайном от Sant Ambroeus. Ванильные торты со слоями марципановой глазури бледно-мятного цвета или цвета яркой фуксии, с красными птицами-кардиналами на марципановых веточках. Кондитер специально приезжал из Милана и проводил ноябрь и декабрь, исполняя предварительные заказы.

Однажды я заказал для Ли Радзивилл слоеный торт с ванилью и сливочным кремом, украшенный глазурью цвета фуксии и особым дизайном, который, я был уверен, ей понравится: портретом президента Обамы. Ли любила Обаму; когда Барак баллотировался в президенты на первый срок, мы оба явились в нью-йоркский офис, чтобы лично вручить наши пожертвования на две тысячи восемьсот долларов.

За день до Рождества я заехал забрать марципановый торт с Обамой в магазине на Мэдисон-авеню и на выходе столкнулся с племянницей Ли, Кэролайн Кеннеди Шлоссберг.

Она узнала меня, когда я быстро шагал по Мэдисон-авеню с огромной коробкой Sant Ambroeus.

«Что у вас там?» – произнесла она нараспев.

«Это особенный торт. И он предназначается для завтрашней рождественской вечеринки вашей тети!»

«Эх, жаль, мне такой не достался», – пошутила она.

До этого я виделся с Кэролайн только однажды, когда мы познакомились в церкви Св. Игнатия Лойолы, куда я однажды вместе с Ли ходил на полуночную рождественскую мессу. Ли тогда была одета в красную шерстяную юбку А-силуэта, черный свитер, свое любимое атласное пальто Prada с поясом и огромными зубчатыми лацканами и замшевые сапоги на низком каблуке, которые были верхом элегантности. Кэролайн шла по проходу и остановилась, чтобы тепло поприветствовать тетю, и нас представили друг другу. Сапоги Кэролайн тоже были весьма элегантны.