Мой слуга Тень (СИ)

Зачем она явилась сейчас? Может, решила устроить скандал, прилюдно обвинить Даниэля?

Девушка застыла на пороге, не решаясь войти. Выглядела она прекрасно – вид здоровый, бойкий, щеки румяные, глаза блестят. Но блестят недобро…

Софи увидела Даниэля. Насупилась, прикусила губу. Даниэль не заметил свою бывшую пассию. Он увлеченно сдувал пену с пивной кружки.

Горничная презрительно дернула бровью и перевела взгляд на стол, где сидела тетя Грета. Лицо Софи стало хитрым и задумчивым.

Ирис совсем уже было собралась кинуться к ней, чтобы предотвратить скандал, но горничная повернулась и ушла. Ирис выдохнула с облегчением и подозвала трактирщика.

– Вилле, пора начинать! – сказала она торжественно, а холодок волнения в животе сменился жаром вдохновения.

Вилле зашел за стойку и несколько раз звонко стукнул ложкой по бокалу, привлекая внимание. Шум в трактире затих.

Хозяин коротко представил Ирис, а потом торжественно протянул руку к ширме.

Ирис глубоко вдохнула и вышла к зрителям.

Ее оглушил гром аплодисментов. Дети топали и стучали тарелками по столам, взрослые выкрикивали:

– Просим, просим!

Теплый прием ошеломлял. Ирис радостно заулыбалась. Хотя приветствовали, скорее, не ее, а Клодину на ее правой руке, одетую в роскошное голубое платье с позолотой.

Кукла поклонилась и заговорила:

– Здравствуйте, добрые люди! Как я рада видеть ваши милые лица и улыбки! Сегодня расскажу вам сказку. Слушайте внимательно и мотайте на ус, а если усы у вас не растут… что ж, все равно слушайте. В далеком-далеком королевстве, где по ночам восходит серебряная луна, а днем солнце отдыхает на шпилях хрустального замка, жила-была принцесса…

Ирис говорила, едва приоткрывая рот, но голос куклы выходил необыкновенно чистым и звонким. Все слушали ее, затаив дыхание.

– … и вот однажды принцесса выбралась в окно своей спаленки, сбежала бродить по городу и… и заблу… заблудилась.

Ирис споткнулась. Лицо обдало жаром, горло дрогнуло, и последнее слово кукла произнесла зловещим басом, но все подумали, что так и надо, и засмеялись.

А Ирис не отводила взгляда от дальней стены. Потому что там стоял неизвестно откуда появившийся Рекстон. Словно тень, притаившаяся в темном углу.

Стоял неподвижно, сложив руки на груди, одетый в свой лучший костюм, и наблюдал за ней задумчиво, слегка наклонив черноволосую голову.

У Ирис задрожали руки. Пролог закончился, пора было прятаться за ширму, чтобы начать историю с другими куклами. Но она не могла сдвинуться с места.

Финеас, почуяв неладное, щелкнул рычажком механического пианино, которое имелось в трактире (разумеется, его собрал и подарил трактирщику барон цу Герике).

Заиграла звонкая, сказочная мелодия. Ирис получила передышку.

Она в жизни не ведала страха сцены. Но вдруг он накатил на нее, как лавина. Ирис боялась опозориться перед одним-единственным зрителем – перед Арманом. Потому что сейчас он видит ее такой, кем она всегда была – уличной артисткой, которая потчует публику низкопробными глупыми зрелищами.

Но это ее жизнь – сцена, ширмы, бродяжничество. Наивные или скабрезные спектакли.

Но тут Арман поднял голову и встретился с Ирис взглядом. Он словно пронзил ее насквозь. В груди разлились ликование и победный жар.

Ирис могла угадать по глазам мужчины, когда он восхищен и очарован. И, провалиться ей на этом самом месте, если это не был самый восхищенный и одурманенный взгляд на свете!

Арман кивнул и мягко улыбнулся, и от этой улыбки Ирис сразу почувствовала себя звездой сцены, волшебницей, повелевающей зрителями.

О, это будет великолепное шоу! Лучшее в ее жизни!

И пусть только кто-нибудь попробует ее освистать.

Глава 26. Триумф актрисы

Последняя реплика прозвучала; злодеи повержены, добрые люди торжествуют, влюбленная пара соединилась.

В таверне секунду царила тишина, а потом ее заполнили бурные аплодисменты и восторженные восклицания, заглушая финальный проигрыш механического пианино.

Ирис вышла к зрителям, на каждой руке по главному герою представления, сердце колотится и поет от вдохновения и триумфа.

Ее тут же окружили дети и взрослые. Тормошили, хвалили, расспрашивали – Ирис едва успевала отвечать за себя и за кукол, и говорила тремя голосами по очереди – собственным сопрано, нежным кукольным фальцетом и сочным баритоном.

Со всех сторон летели предложения выступать на детских праздниках, собраниях местных клубов и, разумеется, повторно в таверне. Ирис на все радостно соглашалась.

Зрители не разошлись сразу, чему хозяин таверны был только рад. Артистку звали к столам – поговорить, расспросить и угостить. От угощения Ирис вежливо отказывалась, но разговоры подхватывала. Попутно раздала избранным приглашения на второй, взрослый спектакль в поместье, который назначили на послезавтра.

Она была нарасхват и никак не могла освободиться, чтобы подойти к Рекстону – именно этого разговора она жаждала больше всего.

Глянула в сторону входа и нахмурилась. Лисси опередила ее, захватив дворецкого в свое полное распоряжение.