Мой сводный брат

Я перекидываю ноги через перила и через пару мгновений уже оглядываюсь на вражеской территории. Первое, что мне бросается в глаза — бардак. На постели навалены какие-то задрыпанные мягкие игрушки. Куча безвкусных вещиц расставлена на полках. Без всякого порядка. Они просто расставлены так, как ей того захотелось. Фигурка Дарт Вейдера стоит рядом вместе с канцелярским стаканом, обклеенным радужными стикерами. Пенал с пушистым помпоном соседствует с профессиональным набором для черчения. Тубус для листов ютится сверху, и там же навалены кепки со стразами и очки с зеркальной цветной поверхностью кислотно-жёлтого оттенка. Блеванина, одним словом. На письменном столе стоит какой-то подозрительный глиняный сосуд. Не тот ли это горшок для хранения внутренностей, о котором говорила Джоанна? Помедлив секунду, я снимаю крышку. Нет. Я ошибся. Здесь Эльф хранит бижутерию. Дешёвую бижутерию. Я бы даже сказал — грошовую.

Джоанна торопилась в душ и раскидала вещи по кровати. Скрученные джинсы и смятая кофточка. Заглядываю в фирменные пакеты, оставленные возле кровати. Что у нас здесь? Миленькое платьице. Очень миленькое. И очень, блин, короткое. Она в нём что, стриптиз собирается танцевать? Да под него надо панталоны до колен натягивать, не иначе! Кеды. С розовым цветочными принтом. Розовый цвет! Джоанна ему до сих пор не изменяет. Да, Пинки? О назначении вот этой дранной джинсовки с кучей заклёпок я даже думать не хочу. Ей бы только ворон на маисовом поле отпугивать. Цепляю пальцем бирку с ценой. Присвистываю. Джоанна купила эту рвань несусветную за сотню баксов?! Да я бы и десятки за неё не отдал! Выкинул на помойку! Заталкиваю вещи обратно в пакеты.

Хм… А вот это что такое? Из-под вороха одежды выглядывает уголок скетчбука. В таких обычно делают зарисовки будущие художники. Там крафтовая, пористая, плотная бумага. Чёрный грифель прекрасно ложится на неё. Можно легко добиться эффекта глубины, добавляя слой за слоем.

— А-а-а-а!

Я резко оборачиваюсь. Успеваю заметить лишь сверкнувшие мокрые пятки и часть оголённой задницы. Слышится щелчок — Джоанна заперлась в ванной. Я ухмыляюсь, поняв, что она забыла полотенце. Вероятно, шла за ним. А полотенце, опаньки, просто валяется на кровати. Я беру его и, посвистывая, направляюсь к ванной комнате.

— Что ты делаешь в моей комнате? Убирайся! — сразу же бросается в атаку.

— Приглашаю тебя на ужин по приказу отца.

— Передай, что я спущусь.

— Спустимся вме-е-е-е-сте, — нарочно тяну гласные.

— Просто свали! Мне нужно моё полотенце!

— Пушистое полотенце. Очень мягкое. Знаешь, почему? Потому что оно…

Я провожу ворсом полотенца по щеке, но в голове мелькают картинки того, как Эльф натирала бы им свои стройные ножки, а потом шаловливо просила просушить ей спинку. Во рту собирается слюна. Рядом с Джоанной я становлюсь каким-то кретином с повышенным слюноотделением и чертовски каменной проблемой, возникающей в трусах всякий раз, стоит подумать о сестре. Усилием воли сгоняю порочное видение. И вместо того чтобы сказать что-то нормальное, выпаливаю самое говённое и неподходящее:

— Полотенце такое мягкое, потому что мы можем себе позволить качественные вещи. Отец трудится, не покладая рук…

— Оу, хочешь поговорить о финансовой стороне вопроса? Думаю, всё в этом доме куплено на деньги твоего отца!

— Так и есть, Эльф!

— Допустим, это так. На деньги твоего отца. Но не на твои же! — язвит она. — Или ты купил что-нибудь сам? Например, зубочистки или рулон туалетной бумаги? Вероятно, твоих ЛИЧНЫХ финансов вполне хватило бы, чтобы купить их самому, да? — Стискиваю зубы как можно крепче, а язва никак не унимается, понижает голос до трагического шёпота: — Ой, прости… Я забыла, что ты нигде не работаешь и не получаешь стипендию. Папочка выдаёт тебе карманные денежки… Так что даже жвачку и бутылочку Кока-колы ты покупаешь за его счёт, — хихикает. — Да-да, Пончик, мамочка мне рассказала, что ты все свои силёнки направляешь только в учёбу и в спорт. И времени на подработку… совсем не остаётся!..

Я стискиваю челюсти так крепко, что, кажется, даже Джоанне слышен хруст крошащихся зубов.

— …Не переживай, Пончик, — почти благодушно заявляет она. — Возможно, через пару-тройку лет ты сможешь оторваться от папкиной титьки. Хотя не уверена, что это случится. Потому что толстозадые мажорики вроде тебя предпочитают долго находиться на подкормке волосатых титек своих отцов!

Потом эта стерва издаёт губами причмокивающие звуки. Ярость в моей голове взрывается кипящим фонтаном. Кровь закипает и разносится по венам клокочущим ядом, приливает не только в мозг, но и в нижнюю часть тела. Я ясно вижу, как моя голая сестрица стоит в ванной комнате и причмокивает полными губами, а её бледная, почти белая влажная кожа, сверкает в свете софитовых ламп. И, чёрт побери, однажды я заткну ей ротик. Чем-нибудь длинным, толстым. До самой глотки. И это будет не банан и не копчёные охотничьи колбаски.

Держись, Эльф. Скоро Джейме-нижний займётся тобой вплотную.