Мой учитель

методами обогащения. А с воспитанием ребят в Степной колонии дело обстоит

неблагополучно. В этом надо разобраться и вывести Васелюка на чистую воду.

И вот как-то ранним утром мы выехали втроем — Галина Стахиевиа, Антон

Семенович и я — «в гости» к Васелюку.

Вечером в десяти километрах от Степной колонии наш автомобиль закапризничал, и

нам пришлось остановиться. Кругом была глухая степь без признаков жилья, только откуда-

то издалека доносился в тишине неясный шум. Быстро надвинулась темная, осенняя ночь, а

шофер еще не успел устранить неполадки в моторе. Вдвоем с Антоном Семеновичем мы

отправились на поиски ночлега, а Галина Стахиевна осталась поджидать нас в машине.

Мы шли туда, откуда слышался шум, и скоро на склоне глубокой балки увидели

приветливо мигающие огоньки. Перед нами раскинулся хутор с несколькими домами,

хозяйственными постройками и обширным двором, на котором в беспорядке сгрудились

десятки телег; у кормушек стояли привязанные лошади и волы. Всюду горели костры, и

– 38 –

вокруг них сидели крестьяне, приехавшие, как видно, издалека. Все это напоминало большой

табор. Далеко разносились громкие голоса спорящих, окрики конюхов и погонщиков волов,

ржание лошадей и рев скота...

Мы спустились к ближайшему дому, надеясь договориться с хозяином о ночлеге.

Вошли — и, удивленные, остановились у входа. За большим некрашеным дощатым столом

при свете двух коптящих ламп ужинали человек двадцать грязных и оборванных ребят в

возрасте десяти — пятнадцати лет. Они черпали какую-то похлебку из расставленных на

столе мисок; двое парней повзрослев и лучше одетых непрерывной бранью и угрозами

поддерживали за столом порядок. Нам нетрудно было сразу понять, что мы находимся среди

беспризорных. Но как они попали сюда? И кто эти двое надсмотрщиков? Это было неясно.

Заметив нас, ребята притихли. Сделав вид, что мы случайные проезжие и зашли

узнать дорогу, Антон Семенович непринужденно заговорил с ребятами. Их недоверчивое

отношение к незнакомцам стало рассеиваться. И вскоре, несмотря на окрики надсмотрщиков:

«поменьше болтайте»,— они заговорили с нами откровенно.

...Направленные ранней весной в Степную колонию, ребята были размещены на этом

хуторе; им обещали, что если они хорошо поработают, то осенью их переведут в главную

усадьбу колонии, где они будут учиться в школе; однако: недавно сюда приезжал заведующий

и сказал, что он с кем-то заключил договор на откорм быков, теперь ребята должны будут

ухаживать за быками всю зиму и только через год попадут в главную усадьбу; надсмотрщики

— это старшие колонисты, отбывающие двухнедельное дежурство на хуторе. Ребята

рассказали также, что сейчас сюда съезжаются для копки и возки сахарной свеклы крестьяне

из дальних деревень.

Антон Семенович спросил, что они знают о колонии имени М. Горького. Ребята

дружно ответили: «Там колонистов бьют, и сам заведующий — бывший царский офицер, и

воспитатели — тоже, и старшие колонисты — тоже...» Все это, по словам ребят, стало им

известно от Васьки по кличке Перебийнис, убежавшего из колонии имени М. Горького.

Сейчас он находится в Степной, на главной усадьбе...

Васька Перебийнис был одним из тех немногих «воспитанников» старого Куряжа,

которые не сжились с коллективом горьковцев. За систематическое спаивание малышей

водкой Макаренко отчислил его в свое время из колонии. Попав к Васелюку, он или по злобе

или по наущению распространял о нас гнусную ложь.

Когда мы вышли из этого дома, огни хутора не показались нам, как прежде,

приветливыми. Все вокруг вызывало только чувство горечи и обиды. Рассказ Антона

Семеновича о виденном и слышанном так возмутил Галину Стахиевну, что она наотрез

отказалась перебираться на хутор.

Кое-как скоротали мы ночь в степи, а к девяти часам утра добрались до Васелюка.

Он уже знал об организации Управления детколониями Харьковской губернии и

встретил нас весьма любезно. Беседу вела Галина Стахиевна и отчасти я. Антон Семенович

упорно молчал. Только когда Васелюк заявил, что его система воспитания, в сущности

говоря, очень близка к системе воспитания в колонии имени М. Горького, но имеет то

преимущество, что приводит к «большему экономическому эффекту», Антон Семенович

бросил язвительную реплику:

— О нет! Нам еще многому надо учиться у Степной колонии, и, конечно, прежде всего

методам накапливания материальных благ...

Осматривая школу, мы увидели, что в ней занимаются всего тридцать – сорок

колонистов. Галина Стахиевна сухо спросила:

— Где же остальные ребята?

Васелюк поспешно ответил, что еще не окончены полевые работы и поэтому многие

ребята живут в хорошо устроенных хуторах, где они полдня занимаются