Мой век

Гусаров не сказал, почему он сделал такую рекомендацию, а лишь добавил, что из «Невы» мне позвонят, мой телефон у них есть. Я тоже не стал вдаваться в подробности. Через два или три дня после нашего разговора из Ленинграда позвонил сам Попов. Конечно, я немедленно выслал «Неве» рукопись.

Спустя, возможно, неделю — не больше, меня пригласили в Ленинград. Редколлегия «Невы» немногословно, но дельно и точно разобрала повесть, высказала рекомендации. С основными я согласился, против некоторых замечаний возразил. Меня поддержал член редколлегии Геннадий Гор. «Правильно! В конце концов, дело самого писателя, как подать ту или иную деталь».

Возражения мои были незначительны. Я около месяца обрабатывал повесть. В четвертом номере журнала «Нева» за 1968 год «Красивая земля» была опубликована. Затем она была издана отдельной книгой, стотысячным тиражом.

Ульяс Викстрем. Это был человек целеустремленный и основательный. Много работал. Он — автор известного исторического романа «Суоми в огне» и других произведений, в которых рассказывается о финской революции 1918 года, ее героях, о рабочем движении. В 1984 году, уже после смерти писателя, опубликован его роман «Марфа и ее дети». В нем рассказывается о Карелии, о жизни ее людей в недавние годы. Викстрем известен также как переводчик и литературный критик. На протяжении шестнадцати лет был главным редактором журнала «Пуналиппу».

Викстрем не умел и не хотел приспосабливаться к обстоятельствам, говорил, что думал, был тверд в своих убеждениях, не изменял им. Его дочь Тертту — писательница — рассказывала: из командировки в Финляндию Ульяс Карлович привез книгу «Доктор Живаго». В то время роман Бориса Пастернака был у нас предан анафеме. Опасно было не только читать, но и вспоминать о нем. Викстрем достал из чемодана объемистый том и, подав его дочери, сказал:

— Поставь на видное место. Хорошая книга.

Помню, мы принимали в правлении Союза журналистов Карелии известного финского писателя и журналиста Паули Мюллямяки, являвшегося в то время главным редактором популярного финского журнала «Апу». Он много ездил по Советскому Союзу, написал книгу о долгожителях Кавказа. С ним, человеком образованным, демократичным и общительным, легко было разговаривать. Беседа шла непринужденно. Но вот Мюллямяки сделал нелестное замечание в адрес финской революции 1918 года. Викстрем категорически не согласился с ним. Мюллямяки снисходительно улыбнулся:

— Вы не знаете истории.

Викстрем побагровел:

— Нет! Это вы, господин Мюллямяки, не знаете или не хотите знать подлинной истории!

Помолчав и успокоившись, Викстрем стал обстоятельно обосновывать свою точку зрения.

Мюллямяки возражал вяло, а потом в подробном репортаже о беседе с нами, напечатанном в «Апу», признался, что встретил в лице Ульяса Викстрема достойного оппонента, к которому относится с уважением.

Гордостью старшего поколения безусловно является Иван Михайлович Петров (Тойво Вяхя) — человек совершенно необычайной судьбы, непосредственный участник знаменитой чекистской операции «Трест», герой и мученик, безвестный и прославленный, на протяжении полувека ни живой, ни мертвый, для родных — пропавший без вести.

Он приехал в Петрозаводск в 1967 году. Его открыли Я. В. Ругоев и Д. Я. Гусаров. Настояли, чтобы он взялся за перо. Человек-легенда стал писателем. Его книги «Красные финны», «В переломные годы», «Мои границы» живут и будут жить.

Мне всегда казалось, что Тойво Вяхя не всё, далеко не во всех деталях и подробностях описал свое непосредственное участие в операции «Трест». Не раз говорил Ивану Михайловичу: «Вы должны написать об этом — как, шаг за шагом, шли туда за границу, что чувствовали, что думали». Петров скромно улыбался:

— О себе я всё написал.

Да ведь не всё! Но сам он восполнить уже ничего не может — ушел из жизни. Это должны сделать и уже делают другие. О жизни, благородстве, богатом внутреннем мире Тойво Вяхя полно и интересно рассказал в документальном романе «Свидетель» Олег Тихонов.

У. Н. Руханен, И. К. Симаненков, вступившие в союз еще в 1934 году, Б. А. Шмидт, А. А. Иванов, А. И. Титов, П. Борисков, М. П. Сысойков, В. Соловьев — тоже писатели старшего поколения. Много с ними пройдено, много пережито.

Борис Андреевич Шмидт (Кузнецов) приехал в Петрозаводск из Ленинграда сразу после войны. Поначалу жилось ему трудно — не ладилось с квартирой, не так-то просто было обеспечивать семью лишь за счет литературных заработков. Немало мешала и тяжелая болезнь — излишнее пристрастие к спиртному. К чести Шмидта надо сказать, что впоследствии этот губительный недуг он преодолел. Поэт работал с упоением. И много успел сделать. Он — автор двадцати поэтических сборников. Наиболее известны его стихи на пушкинские темы. Это был неутомимый сочинитель, знавший, любивший и уважавший слово. У него училась поэтическая молодежь. Из его шинели, по выражению самих поэтов, вышли Марат Тарасов, Иван Костин, Рейе Такала, Эрик Тулин, Виктор Потиевский, Виктор Сергин, Лев Левинсон, Алексей Авдышев, яркий поэт и талантливый художник-график.