Мои Воспоминания

Она также откармливала гусей и топила гусиный жир, и оделяя семью, ещё большую часть отдавала бедным. Летом готовила много варенья и разных соков. Только на варенье у неё уходило целых шестьдесят фунтов сахару! И когда кто-то в городе заболевал, к ней приходили за вареньем. Тому нужно, чтобы принимать с касторкой, другому – для укрепления сердца. И так она постоянно обо всех заботилась. Весь город был у неё в голове с его разорившимися и нуждающимися жителями. Только деньгами она мало давала милостыни, поскольку много денег нужно было на всю семью, а муж ей не так уж много давал, как ей было нужно. И когда она его иной раз просила:

«Арон-Лейзер, мне нужно двадцать пять рублей» - он вполне мог ответить:

«У меня нет», - в случае, когда он таки да мог ей дать.

И она ему уже лишнего слова не говорила, делая хорошую мину, словно ничего не случилось, будто у неё к нему нет никаких претензий. А деньги, которые всё-таки были нужны, занимала у деверя Мордхе-Лейба. Вместо денег Арон-Лейзер ей слал в шинок бочку водки за сто рублей, и когда она ему через несколько дней говорила, что ей опять нужна водка, он тут же приказывал доставить от помещика. И она расплачивалась водкой с деверем за деньги, взятые у него на благотворительность.

Мужу она никогда не перчила – ни словом, ни делом. Он скажет «да» – значит да, а если «нет» - значит нет; зато он всегда её слушался, а причинив ей огорчение, просил прощения:

«Сказать по правде, дорогая жена, что когда я тебя не слушаюсь, всегда у меня бывают неприятности».

А она тут же всё сглаживала - словечком, улыбкой:

«Ничего, не сглазить бы, ума у тебя хватает. Учить тебя, Боже сохрани, не надо, и такой простой еврейке, как я, тебя тем более не научить. Но даже и самый умный человек иной раз делает глупости… Люди – не ангелы. Ничего, ничего… »

Вот такая жена была у деда, и недаром он так весь мир переворачивал, когда она умерла.

Когда встали после шивы, у всей семьи были опухшие от слёз глаза и смертельно бледные, измученные от голода лица.

Так когда-то жила и поступала еврейская женщина, от необыкновенных достоинств которой в современных женщинах не осталось никакого следа. Таких и раньше было немного, а нынче – нет совсем.

Я уже где-то говорил о значении бабушки для нашей семьи. Значение это станет понятнее читателю, если я скажу, что после её смерти наша большая семья распалась. Разрушено было согласие, люди стали холоднее, и от «царского полка» остались одни руины. Если у «царского полка» был полковник, без которого не было бы, конечно, никакого «царского полка», то это был тихий, незаметный полковник – моя бабушка, самоотверженно оберегавшая своих солдат. А дед был только смелый, добрый и шумный капитан!

Глава 29

Хасидизм и его противники. – Притягательная сила хасидизма, всколыхнувшая весь еврейский мир. – Ортодоксальный иудаизм как система. – «Шульхан-арух». – Недостатки ортодоксального иудаизма. -- Хасидизм. – Бааль-Шем. – Доступность хасидизма всем слоям народа. – Реб Моше-Хаим Луццато. – «Путь праведных». – Демократизм в поведении хасидов. – Ребе и хасидские праздники. – Недостатки хасидизма. – Общий вывод.

Со смертью моей бабушки фактически завершается первая часть моих воспоминаний. Однако, я чувствую, что что-то должно быть сказано о хасидизме и его противниках. Как читатель заметил, в книге моей я часто касаюсь борьбы между хасидами и миснагидами. Эта борьба, которую я вынес на своём горбу, стоила мне немало здоровья, поэтому волей-неволей я должен раз навсегда разобраться – в чём притягательная сила хасидизма, что взволновало весь еврейский мир, что привлекло огромное число евреев в городах и местечках? В чём же всё-таки его сила? Как удалось хасидизму даже у самих ортодоксальных раввинов отнять детей и учинить подлинный разгром в семьях миснагидов? Постараюсь, в меру своих сил, ответить на эти вопросы. Поскольку не всем известна суть движений хасидов и даже миснагидов, попробуем как-то развить и прояснить эту тему

Миснагиды себя вели в соответствии с правилами книги «Шульхан арух», в которой излагались все правила письменной и устной Торы[189]. Это всё были практические установления – что должен человек делать, и чего не должен; но «Шульхан арух» не писал, о чём должен человек думать и размышлять – как сказано в Гемаре, «Господь требует сердца». Об этом в «Шульхан арух» не упоминается. Также и после «Шульхан арух» мудрецы писали, что должен делать еврей, как он должен себя вести, и делали ещё труднее и без того трудные еврейские законы, которые стало невозможно выполнять.