В понедельник Светлой недели назначено было торжественное открытие Севастопольского бульвара, устройство которого поручено было Бельграну; конечно, я не принял приглашения присутствовать при этом открытии, хотя мне при этом представлялся случай близко видеть Наполеона III. Бельгран пригласил меня к себе во вторник в 10 часов утра, чтобы вместе осмотреть парижские водоподъемные паровые машины и водосточные трубы. По приезде моем к нему в этот день, он извинился, что не может немедля ехать со мной, так как в 11 ч. утра будут представляться подчиненные ему инженеры и кондукторы путей сообщения, получившие накануне награды. Он сам был произведен лично Наполеоном III из старших инженеров 2-го класса в старшие инженеры 1-го класса, звания, соответствующие нашим инженер-подполковнику и полковнику.
Кондукторами у нас в России называются чины унтер-офицерского звания, получившие некоторое и большей частью весьма ограниченное образование. Не то были кондукторы дорог и мостов во Франции; они были люди образованные, и все производство работ лежало на их ответственности. Подчиненные Бельграна, получившие накануне повышение в чинах или орден Почетного легиона, – между последними были и кондукторы, – были принимаемы им при мне. При этом я заметил все раболепство служащих французов перед их начальником: они садились на кончики стульев и, благодаря за награды, говорили, что не только они, но и потомство их никогда не забудет благодеяния, оказанного им Бельграном. С 11 часов утра до 6 часов вечера он со мною осматривал парижские водоподъемные машины и водосточные трубы. Известно, что последнее сооружение едва ли не превосходит все, что устроено в этом роде в других городах. Эти водостоки, а равно и водопроводы я вкратце описал в статье «Искусство проводить воду», помещенной мною в «Вестнике промышленности» за 1859 год{650}
.В Париже я отыскал старых профессоров Института инженеров путей сообщения Ламе и Клапейрона{651}
. Первый был давно членом Института{652} и жил бедно в 5-м этаже; Клапейрон же разбогател при устройстве железных дорог; я в этот мой приезд в Париж не заставал его дома и потому не видал; он был только что выбран в члены Института, но еще не был официально принят. В следующий мой приезд в Париж я посещал их обоих; Ламе очень постарел и едва помнил своих слушателей в Институте инженеров путей сообщения; Клапейрон был по-прежнему боек, и я {во II главе «Моих воспоминаний»} уже изложил разговор его со мною об инженерах Главного общества российских железных дорог.Я не буду более говорить о моем пребывании в 1858 г. в Париже, который, после моего посещения в 1847 г., совершенно изменился: грязные и часто вонючие улицы заменились широкими, чистыми и с чистым воздухом, поддерживаемым посадками больших деревьев и увеличением снабжения водой городских домов. Прекрасная весенняя погода придавала еще более красы возобновляемому обширному городу.
В половине апреля я уже был в Петербурге, где П. П. [
Во второй половине апреля я уже был в Москве. Лето 1858 г. я был занят окончанием работ по снабжению Москвы мытищинской водой; в это же время я изготовил для «Журнала путей сообщения» статьи: «Описание Московских водопроводов»{653}
и «О влиянии воздуха на движение воды в трубах»{654} и продолжал помещать в «Московских ведомостях» и в «Ведомостях московской городской полиции» статьи, заключавшие в себе сведения о ходе работ по Московским водопроводам{655}.