Мой... Желанный... Милый...

— Ты, итак, в числе моих главных болельщиц, — пошутил я, и Ди рассмеялась звонко, что аж мурашки прошлись табуном по коже. Я наслаждался ее голосом, потому что он был моим личным энергетиком перед стартом. — Ладно, мне пора, — я заметил, что тренер начал хлопать ладошкой по часам и нервничать. — Люблю тебя, крошка.

— Оу, ты решил вспомнить нашу первую встречу?

— Я о ней никогда не забывал, — ответил я, и Ди явно затаила дыхание. — До встречи.

— Да.

Отключившись первым, я отдал телефон тренеру, проигнорировав его недоуменный вопросительный взгляд. Запрыгнул в болид и пристегнулся, затем начал проверять систему. Всё безупречно. Механики передали по рации пару команд, чтобы я не торопился перед стартом, а дал шинам разогреться получше. Как заявил один из них, качество этих колес намного больше, чем просто безупречное, поэтому у меня все шансы на победу. Все остальное зависело от меня самого. Еще раз проверив себя самого: перчатки, шлем и экипировку — я был готов. Перед глазами я видел Ди, жаждущую меня и ждущую дома. Мысленно послав ей поцелуй, я завел мотор и резво, с характерным звуком скрипа шин по асфальту, рванул к финишной черте.

* * *

Диана.

После разговора с Артёмом мне стало немного не по себе, с моим мужчиной что-то происходило, но он не поделился со мной, ссылаясь на скорый старт и что тренер уже подгонял его. Потянувшись в постели, я несколько минут смотрела в потолок, а затем повернула голову к окну. Лучи солнца вовсю пробирались сквозь плотную ткань штор. Из головы никак не выходили мысли об Артёме. И поэтому я решила поделиться сомнениями с Витей, который, судя по всему, был занят работой. Накинув на себя шелковый халатик, я завязала поясок, а потом направилась в гостиную комнату. Шлепая босыми ногами по холодной, гранитной плитке, я наткнулась на Гроздьева-старшего, стоявшего у окна. Мой мужчина смотрел на что-то, а в руке держал телефон. Он был напряжен, отчего мне совсем не становилось легче. Облокотившись о стену в гостиной, я скрестила руки на груди и долго наблюдала за Витей, пытаясь понять, что в этот момент его гложило.

— Затаилась? — в тишине раздался его громоподобный тон голоса, который чуть испугал меня. Витя посмотрел на меня через плечо, пряча руки в карманы спортивных штанов. Я отпрянула от стены и подошла к нему, прикасаясь к предплечью.

— Есть немного, — ласково улыбнулась и поцеловала его в плечо, ощущая жар мужского тела. — Куда ты смотришь? — поинтересовалась я, пронаблюдав за взглядом Вити, но за широким окном ничего приметного на глаза мне не попалось. Только море вдали и занятые повседневностью люди. Я снова взглянула на любимого, который явно о чем-то думал. — Поделись со мной, — попросила Витю, и он устало выдохнул, опаляя меня пронзительным взглядом до самых мурашек. Именно с этого взгляда у нас начался бурный роман еще на работе, когда мы оба слетали с катушек и делали все, чтобы друг друга разозлить еще больше, а потом спускали пар бурным сексом.

— Я разговаривал с Михайловым, — начал Гроздьев, но я покачала головой и нахмурилась. Впервые слышала эту фамилию. Заметив мое выражение лица, мой любимый решил ввести в курс дела. — Дмитрий друг моего отца. И так случилось, что он бывший сотрудник в спецслужбах, а сейчас в отставке. Работает в полиции и контролирует наш город. Я попросил заняться его расследованием, отдав ему твой план-проект, который ты готовила для Бондарёва. Так вот, твое чутье, Диана, тебя не подвело. Вениамин намеревался его перепродать за очень немалые суммы, и даже успел найти покупателя, а из нас сделать идиотов.

Сказать, что я была шокирована — это еще мягко сказать. Шок отразился на моем лице и мне даже немного подурнело.

— Сволочь, — единственное, что могла вымолвить, потому что эмоции, что бурлили во мне ни под какое определение не подходили. Я подозревала, что это только малая часть всего происходящего, больше всего меня интересовало состояние девушки, которую я толкнула из побуждений самозащиты. Гроздьев обнял меня, притягивая к своей обнаженной, сильной груди. Уткнувшись в него, я закрыла лицо ладошками и сосчитала до десяти, чтобы трезво принимать новости. — Что с Ликой? — пробубнила вопрос. Слушая сердцебиение Вити, я постепенно успокаивалась, но как только я задала вопрос — его пульс участился, как и удары о грудную клетку. Отпрянув немного от мужчины, заглянула в глаза — совершенно нечитаемые.

— Её больше нет, — безэмоционально ответил Гроздьев, сжав губы в тонкую полосу. — Врачи сделали все возможное, но ее отравленный наркотиками организм не выдержал нагрузки.

— Это я виновата, — меня всю трясло, и пока осознание доходило в полном объеме, я пошатнулась, но Витя крепко держал меня. Мой любимый не хотел, чтобы я перетягивала вину на себя и потому так сильно замотал головой, говоря мне «нет», а я не слышала его, потому что в ушах неистово шумело.