Мои знакомые

— Меня, да и не только меня, многих ученых интересовало даже не само направление, оно врожденное, это уже доказано… Был даже такой опыт и у нас и у американских коллег. Где-то на середине пути часть стаи, молодых птенцов, отловив, смещали в сторону на двести километров. «Старики» по касательной улетали в прежнюю точку и дальше на юг, молодежь летела прямо, но строго параллельно начальному курсу. То есть программа направления налицо. А вот как с локальностью приземления? Ясно, что птенцы так параллельно, в стороне, и будут зимовать. Но уж то место, где сели, они запомнят навсегда. Так сказать, «возьмут координаты». Как это происходит, точно неизвестно…

Были опыты. Едва вылупившихся птенцов перевозили и заселяли ими лесополосы, за тысячи километров от гнездовья. И они там приживались и на будущей весне оказывались именно в этой полосе. То есть не там, где родились, а куда в свое время были доставлены самолетом, хотя там их родители никогда не бывали. Когда же устанавливается эта кровная связь с местом, где впоследствии птица будет гнездиться каждую весну?

И потом, куда они, собственно, возвращаются — в гнездо, где их поселили, или куда они уже сами расселились, а это может быть район в сто квадратных километров. Одни ученые доказывали, что птица верна гнезду, другие — месту расселения. Вот я и решил узнать, есть ли у птиц возраст, в котором они выбирают место будущего гнездования.

Решили поставить опыт, разделили птенцов на две группы, содержа их в затемненных клетках, когда птице видно лишь солнце, звезды и еще небольшой обзор. Затем спустя пятьдесят дней одну группу перевезли подальше. Весной для интереса даже затеяли тотализатор — вернутся ли они к вольеру или туда, куда отвезли? Никто не угадал — не вернулись они никуда. Так и стали считать их блуждающими птицами. Кто знает, где они приземлились весной, может быть, в тех районах, где нет условий для жизни, и погибли.

А другая группа, выпущенная из вольера после тридцати дней и расселившаяся тут же, неподалеку, сюда же и вернулась. Иными словами, срок запечатлевания местности длится тридцать — сорок дней. До этого ученые много спорили, но поскольку они работали с разными видами птиц, имеющими разные сроки запечатлевания, то каждый был по-своему прав.

Леня как бы примирил ученых, ставя опыты на разных видах птиц, это и была тема его диссертации.

— А те, первые — блуждающие? — переспросил я. Уж очень горько было представить птицу, лишенную родины.

Леонид вздохнул:

— Вообще-то мне как-то не верилось, что птица так ничего и не запомнила после полусотни дней, — должны же быть какие-то дополнительные факторы запоминания… Но это уже, как говорится, из области лирики.

Правда ли, напомнил я Лене, что птицы находят свое гнездовье с точностью до ста метров. Никакая аппаратура не дает человеку такой точности без помощи карты. Как это объяснить?

Должно быть, вопрос прозвучал наивно. Он усмехнулся. Природа таит еще немало загадок, и он, как ученый-орнитолог, занимается не столько поиском этого сверхсовершенного механизма, сколько феноменологией. Известно, в программе у птиц скорость и сроки полета, и даже повороты в пути: таинственный механизм направления отключается в том месте, где надо. Но ведь сносят с курса ураганы, ветра, одолевает усталость, а точность приземления остается ювелирной. Что именно запоминает птица, как берет координаты или у нее какое-то особое чутье к углу полета по отношению к солнцу — все это пока догадки. Наука требует точных доказательств…

Скажем, ясно, что они ориентируются по солнцу и звездам, но как именно? Ведь даже ночные мигранты — гуси, утки, кулики, дрозды — иногда перемещаются и днем. По солнцу. Марк, например, считает, что именно солнце основной ориентир, звезды не определяют, а сохраняют направление. Просто птицы запоминают, куда садится солнце, связывают его с азимутом по звездам и ночью сохраняют азимут.

Идет полемика — существует у птиц ориентация по направлению, то есть некий автоматический механизм, или целевая ориентация, то есть способность достигнуть нужной точки, несмотря на стихийные препятствия. Иные склонны предполагать еще и зрительный поиск, но есть данные о наличии какого-то механизма навигации. Некоторые, не без основания, считают, что такие птицы, как чечевица и ястребиная славка, способны к навигации. У первых зимовка в северной Индии, у вторых — юго-восток Африки. Их брали в пути и самолетом перебрасывали в Хабаровск и Душанбе, и они на месте стартовали точно в направлении зимовок.

Снаружи донеслись голоса — звали Леонида. Мы выглянули в окно, там стояла девушка в соломенной шляпе с целым выводком ребятишек. Синие глаза ее были печальны.

— Я же вам все показывал на той неделе, — сказал Леня.

— Мне да, а ребята новенькие… Вы не один?

— С товарищем.

— А-а, — словно обрадовалась она. — Значит, свободны. Так я… мы подождем.

— Ладно, подождите. — И с комичным вздохом передразнил девчонку. — Похоже на полуделовые свидания… Ну к чему это все приведет? Ничего хорошего… Я же ей объяснял, а она понять не может. Или не хочет…