Моя. Чужая. Истинная (СИ)

— Почему вы сказали, что Керук умрет? Это всё из-за старейшины Утера? Он убьет его так же, как Аврелия? Свайн сказал, что он прибыл вечером. Второй звук валторны…

Даже не успела договорить, увидела лишь, какой тревогой наполнились глаза Марты, и она, вручив мне корзину, как могла, понеслась обратно в сторону нашей стаи.

Мне не оставалось ничего другого, как схватить обе наши поклажи и поторопиться следом, чтобы не потерять ее из виду. У меня было так много вопросов, но она не спешила отвечать даже на уже озвученные.

— Так вы расскажете, почему волосы сгорели? — крикнула ей вслед, едва поспевая за ее торопливым спуском, надеясь, что хотя бы на этот получу долгожданный ответ.

— Только волосы потомков медвежьих богов горят в живой воде, — донесся до меня ее шепот, который показался мне весьма громогласным в гнетущей тишине.

Едва не споткнулась, от потрясения не заметив торчащие из-под земли корни, но в этот момент сзади раздался леденящий душу вой. Незнакомый и пугающий. Так что мы обе ускорились, желая поскорее попасть домой. И мне уже было совершенно не до догадок и домыслов.

Глава 18

Айвен

Старейшины, судя по их запаху, пропитанному страхом и негодованием, ничего про ритуалы Титуса и Райдзена не знали, но я продолжал злиться на них за их беспечность и невнимательность.

Они привыкли жить по старым понятиям, доверяя власти, а теперь мы имеем то, что имеем. Тела старейшин сожжены, и возможности изучить ткани на предмет отравлений или физических воздействий больше нет. Придется стиснуть челюсти и принять их смерти за несчастные случаи.

— В Совет ваши запросы не поступали, кому именно или через кого вы передавали информацию? — задал главный вопрос, который интересовал меня сейчас больше остальных.

Эгиль нахмурился и переглянулся с двумя другими соратниками. Те выглядели напряженными и молчали, передавая слово главному.

— Мы всегда имели контакт со старейшиной Утером. Письма адресовали только ему.

Услышав ответ, облегченно выдохнул. Вот почему он послал меня в эту стаю, видимо, знал, что здесь происходит и не хотел огласки.

— Подготовьте все записи за последние девятнадцать-двадцать лет. Кто, когда родился, от кого, странности в поведении как молодняка, так и взрослых, хочу видеть также ваши личные заметки. Вы меня поняли? — нахмурился, желая поскорее расквитаться с этой гнилой стаей и, наконец, увезти свою масойю подальше, под защиту собственного дома.

— Не раньше следующего вечера, нагваль. Нас всего трое, и двадцать лет — довольно широкий промежуток для охвата, — качнул головой Эгиль, в то время как Лютер молчал, хотя всем видом демонстрировал собственное недовольство.

Зверь внутри меня рыкнул, желая, чтобы самец сорвался и перешел границы, позволив мне выпустить пар и слегка покалечить его, но, как назло, он держал себя в руках. Понимал последствия своего дурного нрава. Инстинкт самосохранения в нем, к сожалению, был всё же силен.

Наказав подготовить всё должным образом, двинулся наружу — необходимо посетить встречу Титуса и кицунэ. Тревога в груди всё больше закручивалась, но сколько бы я ни оглядывал пространство, никак не мог понять источника неприятностей.

Тряхнул головой, прогоняя флер беспокойства, вдохнул витающий в воздухе аромат сирени, улыбнулся и трусцой побежал в сторону дома альфы. После разговора загляну к истинной и заглажу вину за свое долгое отсутствие.

В голове вдруг некстати всплыли обязательства, которые взял на себя перед своим отъездом, и чертыхнулся. Тогда договорной брак казался мне отличным вариантом скрасить свое одиночество, а теперь я не понимал, как мог предполагать, что смогу довольствоваться суррогатом.

Теперь, повстречав долгожданную масойю, желал только ее. Уже не представлял себя без нее и ее божественного аромата, который, казалось, внедрился мне уже под кожу и занял всё пространство легких.

— Моя! Наша! — прорычали мы со зверем одновременно и ощерились.

Желание разорвать молодого Кирана никуда не делось, но пока я держал себя в узде. Ненадолго.

В доме альфы оказалось довольно тихо — никакой ругани и драки. Даже поскучнел, подходя ко входу и не найдя, на чем сорвать злость, чтобы выплеснуть скопившийся в избытке тестостерон.

— Не вижу смысла обсуждать всё это по второму кругу, — первым услышал усталый, но насмешливый голос Даичи, который доносился с приоткрытого окна. — Всё упирается каждый раз в золото.

— Ваши отходы… — вдруг зарычал Райдзен, следом по полу заскрежетали ножки стула.

Видимо, он резко встал, агрессивно бычась и собираясь пустить в ход кулаки, но у Титуса выдержки было больше, и он осадил своего подчиненного одной фразой, подкрепленной ощутимым толчком силы.

— Успокойся, Райдзен, и сядь.

Охрана пропустила меня в дом без проблем, и я возник на пороге кабинета аккурат в тот момент, когда спина альфы с силой уперлась в стул, отчего раздался треск сломанной древесины. Плотнику вскоре придется поработать, чтобы восстановить мебель в домах стаи.