Моя чужая новая жизнь

— Так ничего и не спросишь? — я остановилась, пытаясь отдышаться — этот гад был тяжелый как пулемёт.

— Спрошу, — Винтер, не останавливаясь, потащил его дальше. — Потом.

Честно говоря не ожидала, что нежный ботан будет вести себя так собранно. Мы успешно затащили полицая под лестницу, и для верности присыпали его крупными кусками кирпичей и штукатурки.

— Что дальше? — я осмотрелась, надеясь, что поблизости не рыскают эсэсовские твари. Напряжение, словно сжатая пружина, пульсировало внутри, выдавая меня лёгкой дрожью пальцев.

— Вернёмся к кинотеатру, — быстро ответил Фридхельм. — Никто не должен заподозрить, что ты куда-то выходил, слышишь, Карл?

— Только боюсь я не смогу поддержать разговор, о чём был фильм, — нервно усмехнулась я.

— Уж ты-то всегда найдешь, что сказать, — лёгкая насмешка скользнула в его напряжённых глазах. — Главное — успокойся и веди себя естественно.

Интересно, как можно вести себя естественно, если полчаса назад завалила человека? Пусть он был подлой марзью, но всё же… Я теперь хорошо понимала душевные метания солдат, возвращавшихся с фронта. Отнять чью-то жизнь, если ты адекватный человек со здоровой психикой, и ничего при этом не испытывать, наверное невозможно. Меня до сих пор била крупная дрожь — осознание того, что я сделала, смешивалось с каким-то мстительным удовлетворением, что эта мразь больше никого не погубит. Я покосилась на Фридхельма, который в ожидании парней нервно курил, и протянула руку:

— Дай и мне.

Чего уж скрывать, курить я конечно в своё время пробовала. Этим наверное грешат все студенты, переживающие во время сдачи сессий и дорвавшиеся до взрослой жизни. Правда, закончив институт, я всё-таки бросила это дело, мотивировав себя тем, что здоровье и красота важнее. Стресс прекрасно можно снимать и другими способами, но что делать сейчас, когда под рукой нет ни «Ново-пассита», ни мартини? Даже расслабиться с нормальным мужиком, как оказывается, не судьба. К тому же, как выяснилось, губят людей не только сигареты, а ещё и косоглазые водилы.

— Ты уверен? — синеглазка удивлённо смотрел, как я вполне умело орудую зажигалкой.

Твою же… Отозвались возмущённым кашлем здоровые лёгкие ни разу ни курившего до этого тела. Ещё и сигареты такие крепкие, что аж глаза режет. Я-то всегда баловалась тонкими, с символическим количеством никотина. Но со своей задачей мерзкое курево справлялось — я немного расслабилась и, медленно затягиваясь, хладнокровно раздумывала как быть дальше. После того, как Винтер вместе со мной спрятал труп, вопрос о доверии был снят с повестки дня. Теперь дело за тем, насколько мы здесь задержимся. А если ублюдка найдут и устроят шмон? Или у меня паранойя? Скорее всего немцам будет глубоко насрать на убитого хохляцкого перебежчика.

— Винтер, ты что учишь Карла курить? — окликнул нас Каспер.

Я облегчённо выдохнула. Чем быстрее мы свалим в своё село, тем лучше.

— Лучше бы чему хорошему научил, — с упрёком посмотрел на ботана Кох.

— Рано тебе курить, — Шнайдер, как всегда не церемонясь, просто выхватил у меня из пальцев сигарету.

— Эй, вы чего? — вяло огрызнулась я. — Сейчас как бы война, если вдруг кто не заметил. Убивать мне значит не рано, а курить нельзя?

Офигев от таких двойных стандартов, я на какое-то время отвлеклась от того, что творилось на душе.

— Да ладно, малыш, не обижайся, — Вербински потрепал меня по плечу. — Курить действительно вредно. Ты и так хилый, смотри, не вырастешь.

Побалансировав между злостью и беспричинным весельем, я не стала вступать в споры со старшими «друзьями» и резво стартанула к месту сбора. Если честно больше всего сейчас хотелось как следует вымыться. Конечно видимых следов на мне нет, но казалось, что я по уши в какой-то липкой грязи. Вернувшись, первым делом переоделась в чистую форму и отправилась к колодцу за водой. Хотя даже если отскребу себя с ног до головы пемзой и выстираю в десяти водах форму, морально легче мне не станет. Во всяком случае так быстро, как я хочу. Я села прямо на пол бани и оттолкнула таз с мыльной водой. Как последняя истеричка спрятала голову в коленях, пытаясь справиться с задушенными рыданиями. Нет, меня не мучили угрызения совести от того, что я пристрелила этого мудака. Он и слова доброго не стоил. Меня пугало насколько легко я это сделала. Что ещё мне придётся совершить в этом безумном абсолютно чужом мне времени? Хотелось домой, в свою безопасную и уютную квартиру, хотелось обнять кого-то из близких, родных людей, да просто даже потрепаться за жизнь с подругами. Умом я понимала, что скорее всего это уже невозможно никогда, и старалась поменьше вспоминать прошлую жизнь, сосредоточиться на выживании здесь. Но сейчас отчаяние нахлынуло с новой силой. Я хочу быть собой, успешной красивой молодой женщиной. Говорить, что думаю, без оглядки на то, что меня могут пристрелить. Хочу элементарной свободы, а не вот это вот всё.

— Карл? — тихонько скрипнула дверь.