Моя чужая новая жизнь

Я порылась в ранце и положила в карман пачку галет и пару банок консервов. Кормили пленных отвратно и, к сожалению, подкорректировать их рацион я не могла. Разве что контрабандой притащить хлеб или консервы. Я в очередной раз поразилась «гуманности» немецкой медицины — ребят засунули в какой-то чулан на цокольном этаже. Видимо, потому что там окошко было размером с носовой платок. Бинты и антисептики Бриггитта разрешала брать, но на этом всё. Ни обезболов, ни жаропонижающего — ничего. Мужик с переломом тихо зверел от боли — морфий я рискнула стащить только сегодня, ибо подставлять ещё больше Лилю тоже нельзя. Парню с ранением в плечо вроде полегчало. Я не жалела йода и спирта при перевязках, да и стрептоцид стащить было намного проще. Хуже всего пришлось пареньку с пулевым в груди. Лиля объяснила, что без полноценной операции достать пулю нельзя. Мне не нравилось, что он третий день лежит в забытьи. Да ещё и температуру нагнало будь здоров. Единственное, что меня радовало — что Паша вроде как оклемался. А значит, мы можем попробовать сбежать прямо сегодня.

— Ешьте.

Я поставила котелок с жидкой кашей на тумбочку и стала выкладывать из карманов консервы. Парни недоверчиво покосились и не спешили набрасываться на еду.

— С чего это она добренькая такая?

— Может, отравить задумала.

— Вряд ли, зачем ей это делать? — резонно ответил Паша. — Нас ведь и так отправят в лагерь для военнопленных.

«Вот-вот», — я достала припасённый аспирин и стала разводить порошок в кружке с водой.

Вряд ли этот парень выживет, но нельзя же совсем ничего не делать и смотреть, как он умирает. — Всё равно странно, — не унимался подозрительный красноармеец. — Остальные немки смотрят на нас как на свиней. Может, она хочет взамен выведать расположение и численность наших войск.

Я присмотрелась к этому паникёру — совсем ещё мальчишка, рыжий, весь в веснушках. Ему бы учиться да с комсомолками заигрывать, а он уже настолько озлоблен и не верит, что бывает простое сочувствие.

— Ну тогда почему она до сих пор это не озвучила? — задумчиво спросил Паша, явно обдумывая и такой вариант. — Эта женщина, что нас перевязывала, сказала, что девчушка не понимает русский.

— Всякое бывает на войне, — хрипло отозвался дядечка. — Выходит, она нас просто пожалела.

Я выжидательно смотрела на Пашу, прикидывая, как бы мне втихаря начать разговор о побеге.

— А может, она в тебя втюхалась, а? — подколол рыжик. — Вон как смотрит.

Паша недоверчиво присмотрелся ко мне:

— Скажешь тоже. И вообще не о том ты думаешь, боец.

Нет, ну это уже слишком! Не хватало, чтобы родной дед думал, что я к нему подкатываю. Тем не менее я промолчала. Мне нужно как-то поговорить с Пашей, не привлекая внимания остальных. Мало того, что тут же встрянут советчики, мол, не верь ей, так ещё и… Ситуация, конечно, стрёмная. Вроде как спасать одного Пашу и оставлять других в плену не по-людски, но вытащить всех я однозначно не смогу. Кто его знает, как отреагируют его сокамерники на такое везение для товарища? Я убедилась, что Паша более-менее в порядке, значит, просто приду под вечер и по-тихому выведу его отсюда. План до идиотизма прост, но других вариантов я не видела. Единственное — нужно подстраховаться, чтобы не покарали невиновных, например, Лилю. Её как русскую сразу начнут подозревать в пособничестве. Но я уже знала, кого подставлю без малейших угрызений совести. Вчера я попросила её раздобыть у местных бутылочку самогона, а также стырила две ампулы со снотворным. Понятия не имею много это или мало, но надеюсь, в сочетании с алкоголем достаточно, чтобы мои жертвы провалялись до утра в коматозе.

— Привет, — я застенчиво похлопала глазками, стоя на пороге комнаты, в которой обычно тусовались наши санитары.

— Ну надо же, кого я вижу, — насмешливо протянул Отто.

Стараясь не выдать себя мимикой, я приветливо улыбнулась:

— Знаешь, я тут подумала, нехорошо враждовать раз нам приходится вместе работать, — протянула ему бутылку. — Может, расслабимся сегодня немного после смены?

Отто повёлся как последний лошара. Сгрёб пузырь и уверенный в своей победе ухмыльнулся:

— Так бы сразу, куколка. Конечно приходи, о чём разговор.

По идее застав санитаров вдрободан пьяными, Бриггитта решит, что это по их небрежности русскому удалось сбежать. Ну мало ли ключ там обронили, или вообще забыли запереть каморку. Будет идеально, если этих мудил отправят под трибунал.