Моя дорогая Роза

– Но ведь Дженни нас больше не любит! – возразила ей дочь. – Я могу побыть здесь и одна. Я буду вести себя хорошо. Возьму свой альбом для рисования и буду рисовать.

– Дженни сердится только на меня, – проговорила Роза ласковым, но твердым голосом. – Ты здесь ни при чем. Поехали же, Мэдди! У нас нет времени на препирательства. Пожалуйста, делай то, о чем я тебя прошу.

Мэдди неохотно вскарабкалась опять на заднее сиденье машины, а Роза забежала в дом, чтобы взять свою сумочку и кое-какие вещи.

– А у вас есть ключи от дома? – обратилась она к Тильде, сообразив, что не знает, что делать с домом.

– Нет! – ответила ей Тильда. – Джон никогда не запирает дверь на замок. Не уверена, что он сам знает, где его ключи.

– Что ж! – Роза посмотрела на старую обшарпанную дверь. – Тогда мы поступим точно так же, как поступает отец. Пусть все будет, как всегда, когда он вернется из госпиталя.

В Милтуэйте пришлось пережить несколько не очень приятных минут. Вначале Роза долго и настойчиво звонила в дверь гостиницы, потом ей пришлось всунуть ногу в образовавшуюся щель, чтобы Дженни не захлопнула дверь прямо у нее перед носом.

– Дженни! – начала она скороговоркой, срывающимся от волнения голосом, зная, что Мэдди внимательно следит за ними обеими из машины. – Пожалуйста, послушайте! Мне нужна ваша помощь! Я знаю, вы откликнетесь на мою просьбу! У отца случился удар. Его забрал вертолет «Скорой помощи». Как я только что узнала, у него рак. Пожалуйста, возьмите на время Мэдди. Я должна ехать в госпиталь. И не знаю, когда смогу оттуда вырваться. А больше мне некого здесь попросить присмотреть за ребенком. Пожалуйста! Мэдди ведь ни в чем не виновата перед вами. Это все я, идиотка! Не обижайте ее, ладно?

Дженни немедленно распахнула дверь. На ее суровом лице промелькнуло нечто, отдаленно похожее на сочувствие.

– Конечно, я присмотрю за Мэдди! Какой разговор! – сказала она.

Роза жестом поманила Мэдди вылезти из машины, что та проделала с большой неохотой. Она подошла к ним и подняла на Дженни недоверчивый взгляд.

– Вы будете на меня сердиться, да?

– Нет, конечно! С чего ты взяла, моя детка? – Дженни явно расстроилась, услышав такое из уст ребенка.

– Большое вам спасибо! – Роза порывисто обняла Мэдди и взглянула на Дженни. – Я обязательно рассчитаюсь с вами еще за одну ночь проживания.

– В этом нет нужды! – сухо отрезала Дженни. – Тем более что вы теперь местная.

– Дженни! Вы были так добры ко мне! – воскликнула Роза прерывающимся от волнения голосом. – Вы пришли ко мне на помощь, когда никого не было рядом. Поверьте мне! Я не сделала ничего дурного или преднамеренно лживого, чтобы огорчить вас или причинить вред вашей семье.

Дженни молча кивнула, давая понять, что информация принята к сведению, и медлила уходить, мягко придерживая Мэдди за худенькие плечики.

– Вполне возможно, что вы ничего не сделали! Но я хорошо знаю Теда! Он – мой сын. И я знаю, как сильно он может переживать в душе, не давая выхода своим переживаниям. Ладно! Все как-нибудь утрясется… со временем. А теперь езжайте к своему отцу. Надеюсь, милая, он не совсем безнадежен.

Роза почти расцвела от этого «милая» – значит, хорошие отношения с Дженни почти восстановлены. Она поцеловала дочь и бегом устремилась к машине, быстро пристегнула ремень безопасности, и Тильда включила двигатель.

– Вот сейчас вы можете рассказать мне все, что считаете нужным! – выдохнула Роза, когда они выехали на трассу.

– Джон болеет уже много лет, – начала Тильда неторопливо. Чувствовалось, что ей тяжело говорить о болезни мужа, хотя о его состоянии она знает почти все в самых мелких деталаях. – Он же ведь такой! К докторам обращаться не любит! Только тогда его можно убедить, когда боли делаются невыносимыми. Впервые его буквально за шиворот отволок к врачам Фрейзер. Можно сказать, под личным конвоем доставил в хирургическое отделение, словно какого разгильдяя-школьника. Помнится, Джон тогда весь кипел от ярости, – Тильда слабо улыбнулась, не сводя глаз с дороги, петляющей между гор. Роза молча слушала. – Пожалуй, только Фрейзеру и удалось совершить такой подвиг: заставить его лечиться. Слава богу, что он сумел его уговорить.

– Диагноз поставили сразу? – спросила Роза, все еще отказываясь верить тому, что ей говорят. С такими страшными новостями, которые обрушиваются на твою голову внезапно, при всем желании невозможно свыкнуться сразу. Нужно время, чтобы осознать все в полной мере. Точно так же она отреагировала и тогда, когда ей сообщили, что найдено тело ее матери. Прошло сколько-то дней, пока до нее дошел весь ужас случившегося. Помнится, какие-то люди приходили к ним в дом, успокаивали ее, как могли, вели какие-то свои неспешные разговоры приглушенными голосами, приносили еду, которую только нужно подогреть в микроволновке, но она воспринимала все происходящее как во сне. Пережив смерть матери, Роза поняла одну вещь: чтобы просто привыкнуть к горю, смириться с неизбежным и принять его, нужно время. Пока же она старалась осознать лишь одно. Ну почему отец ни разу не заговорил с ней о том, что… умирает?