Моя фамилия Павлов

Примерно 200 километров от Минска до Вильнюса мы преодолели за три дня. Стальной таран из Т-44 и бронетранспортеров, сметая все на своем пути, просто проломил коридор, который мгновенно заполнила мотопехота. Расширив пробитый коридор километров до двадцати, мои части окапывались, создавая новую линию обороны, и одновременно с этим начинали давить на Восток, отодвигая немцев от пробитого коридора.

Сразу после этого перешел в наступление и Прибалтийский фронт, а немцам просто не хватало сил на все, и это с учетом того, что Жуков и Рокоссовский тоже пошли вперед. Получалось, что по всей линии фронта наши части двинулись в наступление, и немцам было просто невозможно теперь снять часть своих сил с одного участка фронта, чтобы перебросить его на другой. Еще через два дня уже Каунас оказался в кольце, а на очереди была Клайпеда.

Поняв, что если немедленно не вывести войска из Прибалтики, то они будут потеряны, немецкое командование отдало приказ немедленно отступать. Разумеется, что за оставшееся время много вывести было невозможно, и, несмотря на сильные заслоны, на то, чтобы выйти к берегу Балтийского моря у Шилуте, нам потребовалась неделя. Примерно половина немецких войск не успела выйти и сейчас как раз откатывалась к Клайпеде, чтобы попытаться морским путем вернуться в Германию. Знаковым было то, что 1 августа мои части вступили на территорию Пруссии, о чем вечером того же дня торжественно заявил Левитан на всю нашу страну.

Глава 18

2 августа 1944 года, Белоруссия

Приказ Сталина о присвоении мне звания маршала стал полной неожиданностью. Да, не скрою, было приятно: из генерал-майора в отставке дорасти до маршала, об этом я не мог и мечтать и, в принципе, ничуть не жалел, что высшие силы забросили меня в тело генерала Павлова. Кроме новой жизни я получил возможность изменить ход войны, и, на мой взгляд, изменил в лучшую для нас сторону, по крайней мере, наши потери с моей помощью стали в разы меньше. Пускай раньше война не закончится, хотя кое-какие события произошли раньше, но на общий ход войны это не повлияет, главное, что наши потери, как мирного населении, так и солдат, значительно меньше, а это основное, чего я хотел добиться. Теперь, хотя в Прибалтике мы уже вышли на территорию Германии в Восточной Пруссии, основная задача передо мной на данный момент была в полном очищении Белоруссии от противника.

Две недели потребовалось, чтобы полностью зачистить остатки Прибалтики, благо, что немцы и сами старались поскорее оттуда свалить. Все немецкие части отходили к Клайпеде, откуда их вывозили, по мере возможности, на кораблях, а мы этому всячески мешали.

На Балтийском море развернулись настоящие сражения, и хотя наши большие корабли в них участия не приняли, так как это было слишком опасно, но вот подлодки и торпедные катера рубились страшно. Если подлодки просто поджидали немецкие конвои, то торпедные катера пытались под покровом ночи атаковать противника.

Своя битва, не менее ожесточенная, шла и в воздухе, в итоге, несмотря на собственные большие потери, удалось отправить в объятия Нептуна примерно половину немецких транспортов. Что удивительно, Гитлер не призывал оборонять Клайпеду до последнего солдата Рейха, видимо, даже до этого несостоявшегося художника дошло, что немецкие солдаты будут более полезны ему в самом Рейхе.

В итоге 15 августа под огнем наших танков порт Клайпеды покинул последний немецкий корабль с остатками немецких войск. Сразу после этого мои войска вернулись назад и принялись выдавливать немцев из Белоруссии. Также за это время был отбит Минск, защищавшая его группировка немцев была просто уничтожена. Большое количество бронетехники поддерживало штурмовые группы, которые планомерно зачищали дом за домом, выдавливая немцев от окраин города к его центру. Пулеметы бронетранспортеров подавляли любые огневые точки противника, а если попадалось орудие, то выезжал танк или самоходка и прямым огнем уничтожал вражеское укрепление. Основные потери несла пехота, бронетехника страдала мало, а безвозвратных потерь практически не было.

Вот так за пару недель мы и зачистили Минск, после чего я перенес в него свой штаб, причем, на старое место, которое, к моему удивлению, уцелело. Битые стекла окон и выщербины на фасаде не в счет, главное, что само здание уцелело, и даже внутри был порядок, так что после того, как там заменили стекла в окнах и протянули линии связи, я снова занял это здание. Разумеется, перед этим его очень тщательно проверили саперы, но никаких сюрпризов не нашли.

Клаус Ортвиг, командир части охраны тыла