Моя грязная Калифорния

* * *

Джоди идет по Сансет-стрип в поисках отеля «Стандарт». Глядя на неоновые огни, мозаику рекламных щитов, туристов, снимающих фото своими телефонами, слушая автомобильные гудки, Джоди думает о том, что Марти сказал в одном из своих видео. «Эй, Лос-Анджелес, я вижу твое нижнее белье».

Тротуар забит народом, и каждый прохожий напоминает Джоди о его страданиях. Мужчина в бейсболке «Майами Долфинз» вызывает в памяти воскресную традицию смотреть игры «Иглз» вместе с отцом. Турист из Азии в футболке с надписью «Я люблю ЛА» заставляет Джоди задуматься о том, как редко он говорил отцу и брату, что их любит. Семья из четырех человек — двое детей, мама и папа — напоминает ему, что от его семьи из четырех человек остался один.

Джоди достает телефон, чтобы еще раз проверить адрес, когда замечает перевернутую вывеску отеля «Стандарт». И действительно, в вестибюле отеля есть аквариум. Внутри него вместо воды и рыб женщина в джинсах и майке читает книгу под названием «Великолепные руины»[61].

Лос-Анджелес — это куча маленьких странных мест, собранных вместе в одно большое странное место. Джоди разглядывает женщину. Может, это О? Он подходит к стойке регистрации и просит разрешения поговорить с менеджером.

— Что случилось, приятель? — спрашивает рыжеволосый менеджер с британским акцентом, хлопая пузырем из жевательной резинки «Никоретте».

— Как зовут женщину в аквариуме?

— А вам это зачем?

— Я ищу женщину, которой платят за то, чтобы она лежала в аквариуме.

— Извините, мы не можем разглашать такую информацию.

— Ее имя начинается с буквы «О»?

— Я не могу… Нет.

— А другие женщины? Есть кто-нибудь под именем О?

Менеджер проводит пальцами по губе, где он пытается отрастить усы.

— Не могу вам этого сказать. Я даже не знаю их всех.

Как еще можно сузить круг поиска? Джоди прикидывает, не сказать ли британцу, что у женщины, которую он ищет, красивая задница, но менеджер уже, кажется, и так принимает Джоди за какого-то извращенца.

* * *

Джоди приехал в «Сателлит» в понедельник, точно к открытию дверей в восемь. Он сидит у барной стойки, наблюдая, как зал наполняется черными штанами, усами, очками в черной оправе, рубашками из комиссионок и одинаково одетыми яппи. Участники музыкальной группы и их команда выходят на сцену. Рядом с Джоди сидит парень в футболке с рисунком оранжевой пишущей машинки на груди. Джоди задает ему тот же вопрос, который он задавал последним пяти ребятам, подходившим к бару.

— Ты сюда часто ходишь?

Парень кивает, и Джоди задает ему тот же уточняющий вопрос, который задавал остальным.

— Ты случайно не знаешь женщину по имени О?

— О?

— Ага.

— Нет. Ты ее ищешь? Почему бы тебе ей просто не написать?

— У меня нет ее номера.

— Шутка. Я сценарист, а телефоны — убийцы любой проблемы, которую мы пытаемся создать для своих персонажей.

Джоди кивает, не понимая, что он имеет в виду.

— А ты чем занимаешься? — спрашивает сценарист.

— Работаю в сфере обслуживания. Ландшафтный дизайн.

— Здорово. Настоящая работа. Приятно слышать.

Парень лет двадцати с длинной черной, возможно, крашеной бородой проходит мимо них в баре.

— Крутые плотницкие джинсы.

Парень уже удалился на десять шагов, когда Джоди понимает, что он обращался к нему.

— Значит, ты пишешь фильмы? — спрашивает Джоди.

— Ага. Ну, я продал несколько разных вещей. Но только один сценарий превратился в кино. Фильм с Ником Кейджем.

— О, может, я его видел, — говорит Джоди.

«Скала» был первым фильмом с рейтингом «для взрослых», который он в детстве посмотрел в кинотеатре. А его друзья в старшей школе сходили с ума по «Воздушной тюрьме».

— Нет, гарантирую, что не видел. Понимаешь, Ник Кейдж за год снимается примерно в пяти фильмах, которые никто не видит. У этого проекта весь бюджет был пять миллионов, и они заплатили Нику три за один день работы. Так они обманывают иностранных зрителей, заставляя их думать, что он главный герой. У фильма было ноль шансов получиться хорошим. Весь шоу-бизнес — отстой. Я трачу три месяца на написание сценария, а мой агент его даже не читает. Отдает читать своему ассистенту. Так что какая-то девица всего год после колледжа судит мое мастерство. А что она понимает? Ничего, братан. Она лишь пытается продержаться до конца своей шестидесятичасовой рабочей недели и найти способ раздобыть билет на «Коачеллу»[62].

Джоди не задает ему больше вопросов. С другой стороны от него села женщина, и он хочет спросить, знает ли она О.

Она не знает.

* * *

Первая группа, «Гигантская моль» из Портленда, начала в девять тридцать и сейчас на середине своей программы. Джоди опросил пару десятков человек, в том числе обоих барменов, знает ли кто-нибудь О. Никто не знал. Трое разных людей — два парня, одна девушка — подходили к нему и хвалили его наряд. Когда первый парень прокомментировал плотницкие джинсы, Джоди подумал, что тот над ним издевается. Но к тому времени, как он выслушал комплименты и своим кроссовкам «Диадора», и рубашке в клетку, Джоди понял, что, не заботясь о моде и пятнадцать лет одеваясь в одно и то же, он случайно стал модником в стиле ретро.