Моя идеальная

— Я всё тебе расскажу по порядку. — прошибает вакуум моего ужаса скрипучий голос. — Сначала я сорвал с неё шмотки и поставил на колени прямо в грязь, потому что шлюхе там и место. Сосёт она, на мой вкус, так себе. — мерзкий хохот. Сжимаю веки, но не могу избавиться от картины, как моя любимая стоит на коленях обнажённая перед этим уёбком, а он… Сука!!! — Я думал, ты везде её раскупорил, но задницу ты ведь не трогал? Она так визжала, когда я ебал её.

— Я убью тебя, мразь. — выбиваю стальным сипом.

— Хоть дослушай до конца, потому что я дам тебе ещё ни одну причину меня прикончить.

— Тёмыч, не слушай его. — выхватывает у меня трубу друг, но я с такой силой его отталкиваю, что он падает на пол.

— Где она? — рычу, держась из последних сил.

— Ты хотел спросить, где то, что от неё осталось? — скрежещущий смех.

Неееет!!!

— Что ты сделал?! Ты убил её?! Ты… — голос глохнет, переходя в задушенные всхлипы.

Он не мог. Не мог этого сделать.

Настя обещала… Обещала, что вернётся. Она всегда держит слово.

Это ложь. Не приму. Не могу.

Держусь…

— Сначала я хотел просто отыметь её во все щели, а потом отправить к тебе. Хотелось посмотреть, захочешь ли ты трахать её после меня. Слабую. Сломленную. Униженную. Грязную.

— Завали ебальник! — ору, глотая кислоту и кровь.

— Но она всё сопротивлялась и визжала как свинья. Я просто хотел, чтоб она заткнулась. Я сжал её горло, а потом… Упс… Оказалось, переборщил.

— Я убью тебя, сука! Я разорву тебя! Мразь! Убью!!!

— Ты забрал у меня всё. — веселье исчезает из его голоса, и эта мразь бросает последнюю фразу, которая забирает мою надежду. — Каково тебе потерять всё, что имело значение в твоей жизни?

Звонок обрывается. Телефон с грохотом выпадает из враз ослабевших рук. Ко мне подлетают Антон с отцом, но я даже не вижу их.

Умираю. Не физически, нет. Душа в клочья. Тьма и тишина. И боль. Бесконечная. Невыносимая. Адская. Губительная. Смертельная.

Её нет.

Я больше не дышу. Лёгкие сворачиваются в ужасающее месиво.

Он убил её.

Кровь превращается в яд, выжигая вены, уничтожая организм. Иглы, раздирающие внутренности.

Настя мертва.

Сердце делает финальный удар и разрывается, заполняя кровью нутро.

Меня сгибает пополам, и я блюю, пока не остаётся ничего, кроме желчи и крови. На ватных ногах прохожу мимо Ариповых. Глаза ничего не видят, выжженные солью. Не знаю, как оказываюсь на улице. Шагаю, ничего не замечая, ничего не чувствуя.

Я не смогу жить.

Я не хочу жить.

Я не стану жить.

— Я люблю тебя, Настя. Я люблю тебя, родная. Я люблю тебя, моя идеальная девочка. Я люблю тебя. — шепчут онемевшие губы.

Шум колёс.

Шаг.

Гул клаксона.

Чётко. Уверенно. Бесстрашно.

Жизни нет. Света нет. Страха нет.

Конец. Неотвратимый. Безвозвратный. Желанный.

Визг резины.

— Ты совсем ебанулся?! — орёт Антон, выдёргивая меня из-под колёс фуры.

Голоса тоже больше нет. Мёртвые не говорят.

Пустота. Мрак. Холод.

Настя — моя жизнь.

Если она умерла, то я тоже.

Тяжёлая пощёчина друга обжигает лицо.

— Не делай этого, Тёмыч! — кричит сипом.

По его щекам стекают слёзы.

Ему тоже больно? Почему? Почему он плачет?

— Я не смогу без неё, Тоха.

Моя правда. Мой смысл. Моя боль.

Силы покидают меня. Я падаю на колени, задирая голову к небу, с которого льются потоки воды.

Небо… Такое чёрное. Такое пустое. Такое холодное.

«Я люблю тебя выше облаков…»

— Неееет! — ору, разрывая глотку. — Неееет! Верни мне её! Верни её!!! Верни!!! — луплю кулаками в дорожное покрытие, разбивая руки в мясо.

Антон не препятствует. Не держит. Не тормозит.

Спасибо, брат.

— Верни!!! Верни, блядь!!! Она нужна мне!!! Нужна!!! Верни!!!

Горло в кровь. Руки в мясо. Сердце на ошмётки. Душа напополам.

Дыхания нет. Мотор заглох. Песок по венам. Боль в глаза. Отчаяние в крик.

— Верни!!! — ору безразличному миру.

Но небо меня не слышит. Бог не слышит. Дьявол не слышит.

— Нааастяяя!!!

Глава 32

Я буду верить, если никто больше не сможет

Шесть дней…

Шесть дней неизвестности.

Шесть дней боли.

Шесть дней страха.

Шесть дней слёз.

Шесть дней Ада.

Чувство такое, что весь мир оплакивает её. Вика без конца ревёт, запершись в четырёх стенах. Настина мать заливает слезами отцовский стол, каждый день являясь к нему в надежде, что есть новости.

Их нет.

Уже пять дней никаких новостей. Единственная новость была на следующий день после похищения. На загородной трассе нашли брошенную машину без номеров, залитую кровью. Артериальной. Принадлежащей Насте.

Одна надежда была на то, что кровь обнаружена на водительском сидении, а на руле её отпечатки.

Уже пять дней вся полиция области прочёсывает гектары леса и все близлежащие к тому месту посёлки. С каждыми сутками территория поисков расширяется. С каждыми сутками надежда гаснет.

При такой кровопотере шансов выжить почти нет. Особенно учитывая то, что проверены уже огромные территории леса вместе с собаками. В населённых пунктах перевёрнуты не только больницы и морги, но и каждый грёбанный дом.

Шанс был только на то, что кто-то подобрал её по дороге, но и поиск по области ничего не даёт.

Устало потираю глаза, подкуривая сигарету.