Моя идеальная

Она рассказала мне о встрече в коридоре, после которой всё изменилось. О спарринге и о том, что он закончился почти поцелуем у раздевалок. Я узнал, что у неё был жених, которого она бросила ради меня. А ещё я понял, хотя она этого и не говорила, что я стал её первым мужчиной.

Но как, мать вашу, можно было об этом забыть?

На девятую ночь ко мне всё же приходят воспоминания, но совсем не те, которых я ждал.

Весь день я сижу на парковке академии и пишу сообщения, которые так и остаются неотвеченными. Так же как и звонки.

Страх. Отчаяние. Ужас. Паника.

Подъезжаю к её дому. Вижу Настю в открытом окне и во мне загорается надежда, которую разрывает в клочья закрытое ей окно.

Ночь, проведённая под этим самым окном.

Боль.

Помноженная на миллион боль, когда признаюсь в любви, а она заявляет, что любит Должанского.

Адски мучительная боль, когда целует зализыша на парковке и просит отпустить.

Просыпаюсь в холодном поту. Коноёбит меня так, что зуб на зуб, блядь, не попадает.

Если эта та самая любовь, то я не хочу её вспоминать. Лучше оставить всё как есть.

Смотрю на часы, понимая, что скоро придёт зеленоглазая, но я не хочу её видеть.

Не хочу эту боль. Не хочу страх.

Лучше обрубить всё на корню, пока для меня ещё не поздно. Если вылезли эти воспоминания, то наверняка поползут и другие.

Настя появляется и сразу обнимает, но я отворачиваю морду.

— Что случилось, Артём? — шелестит перепуганным голосом, но меня не пронимает.

— Нихуя не случилось, Ангел. — намеренно так её называю. — Устал. Уходи.

— Почему, Тёма?

— Не зови, блядь, так! — гаркаю зло.

— Да что произошло?! — кричит в ответ. — Вчера всё было нормально, а теперь…

— А теперь я не хочу тебя видеть! Заебала уже со своим "вспоминай"! — ору что есть мочи. — Не получается у меня! Нихуя не выходит!

— Ты даже не стараешься! — вопит, давясь слезами. Гашу в себе желание успокоить. — Почему ты не хочешь вспомнить МЕНЯ?!

— Может потому, что мне, блядь, нечего вспоминать?!

— А может, ты просто боишься любить?! — озвучивает мои мысли.

— А может, я не хочу любить тебя?! Ты об этом не думала?! Может, мне так лучше?!

Девушка вылетает из палаты, а я вдруг понимаю, что хочу рвануть за ней. Что хочу остановить, вернуть и заставить остаться навсегда. И похуй на боль. Похуй на страх. Я в любом, блядь, случае уже весь в ней. По самые, мать вашу, уши.

Мои попытки свалить следом за Настей пресекают ещё в коридоре и едва ли не силой вынуждают вернуться в палату.

— Артём, — холодно, но всё же с пониманием моей ситуации говорит врач, — тебе осталось всего два дня, чтобы закончить курс лечения, и тогда сможешь без проблем вернуться домой и поговорить со своей девушкой. Несмотря на то, что ты ей наговорил, уверен, что она не намерена сдаваться. Я никогда не видел таких целеустремлённых людей, как она. — добавляет с улыбкой, но легче мне особо не становится.

Что-то подсказывает мне, что она больше не вернётся. И что мне, блядь, делать? Терпение не входит в перечень моих положительных качеств.

Меня до чёртиков бесят эти грязно-розовые стены и вид на соседнее отделение из окна. Мне надо выбраться отсюда, иначе я тупо свихнусь.

День, вечер и часть ночи проходят в напряжённом мыслительном процессе.

Появляется Тоха, и я, мать вашу, сдаюсь.

— Расскажи мне о ней. — прошу едва слышно, потому что самому стрёмно становится.

Друг шумно выдыхает.

— А разве она сама тебе не рассказала?

— Я знаю историю с её стороны. А что я к ней чувствовал — нет.

— Ты так-то не любитель делиться. — отсекает Арипов.

— Но что-то же я говорил.

— Говорил, брат. Что на всё ради неё готов, говорил. Что любишь до потери пульса. Что она твоя путеводная звезда. Что добьёшься любыми способами. Что хочешь жениться на ней. Что она самое дорогое, что есть в твоей жизни. А ещё, — тяжело сглатывает и заглядывает в глаза, — с ней тебе лучше, чем когда-либо. Она готова принять тебя вместе с твоим прошлым.

— Я рассказал ей? — сиплю, потому что уверен, что никогда никого не посвятил бы в своё прошлое.

— Нет, не рассказал. Но, — глухой вдох, — ты расскажешь.

Если раньше у меня были сомнения, то больше их не осталось. Какой смысл пиздеть самому себе? Я люблю эту девочку, даже не помня её. Собираю всю силу воли и приказываю себе вспоминать, но, как вы уже догадались, так это не работает. Даже не замечаю, когда отключаюсь.

Подрываюсь на кровати и сразу слетаю с неё, хватая телефон и набирая Тохе.

— Что случилось, Север? — раздаётся встревоженный, но сонный голос приятеля.

— Можешь приехать в больницу и привезти какие-нибудь шмотки?

— Тёмыч, бля, что происходит?

— Мне срочно надо домой.

— До утра не ждёт? — сипит возмущённо.