Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

Кен пропустил мои замечания мимо ушей. Он сказал, что я играю Томми и точка. Я объяснил, что мог справиться с толпой зрителей, находясь на сцене, но понятия не имел, как вести себя на съемках фильма. В конце концов, я легко отделался, потому что у моего персонажа не было диалогов – лишь одно пение. Совсем другое дело, если бы мне пришлось говорить. Так что мы ударили по рукам. Я собирался стать актером и, обдумав это в спокойной обстановке, понял, что новый опыт придется мне по душе. Для таких перемен наступило идеальное время. У нас прошел сложный тур в поддержку Quadrophenia, а внутри группы, равно как и с нашим руководством, царил раздор.

Я знал, что наша группа никогда не развалится, но спустя четыре года после нашего самого хитового альбома не проходило и дня без того, чтобы в прессе не предсказывали нашу скорую кончину. Я нуждался в полной смене обстановки. Буквально за один вечер я сменил режим музыканта, который поздно ложится спать и очень поздно встает, на режим актера, который встает чуть свет и все еще засыпает за полночь. Большую часть времени я провел в окружении съемочной команды, и это было здорово. Если группа похожа на маленькую семью, которая много скандалит, то быть на съемочной площадке – это все равно что оказаться в большой семье, которая скандалит лишь изредка. Словно пятьдесят-шестьдесят человек, которых забросили в одну лодку на четыре месяца.

Актеры, съемочная группа, гримеры – все мы остановились в одном мотеле на острове Хейлинг, у Портсмута, и интенсивность съемочного процесса Кена Рассела привела к тому, что очень быстро между нами возникла тесная связь. И хотя я сказал, что легко отделался со своей ролью, все же это было преувеличением. Первое, с чем мне пришлось столкнуться, – изображать глухого, немого и слепого. Я провел много времени в компании людей с ограниченными возможностями, которые были у нас в массовке, и они многому меня научили. От Майка Шоу я уже знал, насколько трудной может быть жизнь в инвалидной коляске. Просто проведите целый день с таким человеком, и вы поймете, как это тяжело и какое огромное значение играют мелочи. Например, вставать на колени, чтобы при разговоре с колясочником находиться на уровне его глаз. Мало кто догадывается об этом, не так ли? Это незнание создает барьер. Неужели так сложно заменить один несчастный урок тригонометрии на занятие, во время которого люди с ограниченными возможностями рассказывали бы о том, что могло облегчить им жизнь? Ведь никто не будет против таких уроков. Даже самые отпетые хулиганы будут внимательно слушать. И это имело бы огромное значение для общества.

Как бы то ни было, я проводил время с этими парнями на съемочной площадке, и они оказались просто потрясающими. Они так многому меня научили – не только тому, как играть Томми, но и чему-то на всю оставшуюся жизнь. Они помогли мне почувствовать кое-что из того, что они чувствовали сами. И к тому времени, когда начались съемки, я почувствовал полную сенсорную депривацию моего персонажа Томми. Я вошел в полный транс. Я не могу вспомнить и половину из того, что происходило, потому что находился в сильном оцепенении. Иногда это было даже хорошо. Иногда не очень. Например, я провел целый день, лежа на полу меж ног Тины Тернер, пока она покачивала и трясла своими прелестями. Я был ее давним поклонником, но совершенно не могу вспомнить ничего об этом дне. Я даже не могу сказать, какого цвета трусики на ней были и носила ли она их вообще. Я даже не помню, говорил ли я с ней. Целый день вместе с Тиной Тернер? Плевое дело. Должно быть, я лучший из актеров, что когда-либо ступал на землю.

В другой день съемок в том же сегменте «Кислотной королевы» с Тиной Тернер мне пришлось стоять как истукану, пока Кен пытался выяснить, какие тропические животные должны разделить со мной саркофаг. На мне была лишь набедренная повязка. Если бы они не заботились о возрастном рейтинге фильмов, то заставили бы меня сделать это голым. А я было подумал, что проделал длинный путь после той ванны с холодными бобами в 1967 году.

Сначала Кен попробовал змей. Я быстро узнал, что змеи выделяют не только фекалии и мочу, но также, если вам сильно повезет, очень сильный секрет из их пахучей железы, расположенной в клоаке. Для справки: выделения змей не такие зловонные, как у скунсов, но гораздо более стойкие. Змеи выделяют этот секрет, чтобы пометить территорию, даже если эта территория является саркофагом. Воняло просто невыносимо, но Кену было все равно. Он просто хотел добиться нужного кадра, и, после пары часов со змеями, он решил, что змеи не подходят и переключился на жуков, а затем вообще попробовал бабочек.